Обратите внимание – суть древнего ритуала, отмеченного выше, – тишина и ограждение уходящего от всех внешних влияний.
Скажут, зачем нам рассказывают о древних ритуалах, мы довольны и нашим отпеванием усопших. – Возможно, вы довольны и искусственными цветами, но кто подумал, что лучше для уходящего духа? Вспомним, что ни один из Учителей человечества не завещал в своём Учении особых обрядов погребения.
Существует древнее восточное поверье – когда Конфуций лежал на смертном одре, к нему приступили скорбящие ученики и сказали: «Учитель, ты умираешь, давай вместе помолимся», на что Конфуций улыбнувшись ответил: «Моя молитва началась уже давно».
Как говорил один из тибетских учителей, Оргьен Ринпоче: «Тем, кто полагает, что у них изобилие времени, предстоит много работы во время смерти. В ту пору они испытывают глубокое сожаление, но оказывается уже слишком поздно».
Очень своевременно будет привести один параграф из Учения Живой Этики, книга «Озарение»:
«Для сознательного развитого духа время пребывания в астральном плане могло бы ограничиться промежутком сорока дней, но различные земные условия продолжили это время до нескончаемости. У унесённых с земли несчастное сожаление привязывает их.
Лучше всего представлено последствие в легенде о Лоте. Для новой жизни они вышли из города, лишь одно условие было им поставлено – не оборачиваться, но жена Лота обратилась и привязала себя к земле. Религия говорит: идущий к отцам – сними пребудет; идущий к Ангелам – с Ними пребудет; идущий к Богу – с Ним пребудет. Значит, назначивший себе наибольшее движение получает лучшее достижение. Потому лучшее напутствие идущему от земли будет – спеши, не оглядываясь. Как же с близкими? Но чем выше станешь, тем лучше и ближе их увидишь. Конечно, обычна задержка в последних близких, потому сокращение астрального плана зависит от правильной кооперации. Чем выше, тем приятнее, и на границе ментала можно духу отдохнуть, ибо там дух уже подвержен высоким притяжениям. Но надо сознательно миновать низшие слои. Надо, чтобы взрыв сознания мог перебросить ядро духа как можно дальше. Потому так важен момент перехода, чтобы послать себя к высшим слоям. Очень трудно, зацепив низшие слои, потом подняться.
Если состояние духа позволяет, гораздо лучше употребить последнюю вспышку эманации нервов для полёта, так низшие слои будут редеть. …Правильно замечено о переходе без сознания. Этому легко помочь: если предварительно будет закреплено желание высокого полёта, тогда эманация нервов действует почти автоматически. …Очень хороши молитвы о блуждании души, но одно в них неверно – они твердят об успокоении, тогда как правильнее было бы твердить – спеши. Прочитать и запомнить это нужно каждому, – он поможет не только себе, но и мировому плану».
Нужно научиться думать во время земной жизни; лишь при этом условии возможно и после смерти жить сознательно в сферах чистой мысли. Нужно ясно понимать, что не начатое во время земной жизни, не может быть начато после смерти.
* * *
Продавец бойцовых петухов расхваливал на рынке свой товар, уверяя, что его петухи бьются до смерти.
– Продай мне лучше таких, – обратился к нему покупатель, – которые бьются до победы!
Куда отпускаем грехи?
«Спартанец: Перед кем мне следует
исповедоваться – перед тобою или перед Богом?
Жрец: Перед Богом.
Спартанец: Тогда человек отступи!»
Плутарх «Замечательные
поговорки лакедемонцев»
«Глупцы думают, – говорит Будда, – что страдания заключаются лишь в болезненном ощущении. Воистину, чувства их извращены. Они уподобляются больному, представляющему себе, что сахар горек. Пушинка шерсти, опускаясь на руку, не осязаема, но, проникая в глаз, она причиняет сильную боль. Ладонь – это невежественный человек, глаз – это мудрец. Лишь мудрый потрясён зрелищем страдания мира».
Так, истинная религия не боится света серьёзного исследования, истина от света становится только более сияющей. Читая слова Христа: «Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдёт небо и земля, ни одна черта не прейдёт из закона»[от Матфея 5:8], задаюсь вопросом: откуда взялась эта чудовищная, породившая столько преступлений, традиция отпущения грехов? Чьей волей церковнослужитель нарушает единый закон справедливости, отпуская налево и неправо прегрешения?