Скажут – волей Бога, через рукоположение в сан священника. – Но зачем тогда Богу создавать законы, чтобы затем самому их нарушать по просьбе «пастырей»? И как это согласуется со словами Иисуса: «Какою мерою мерите, такою же отмерится и вам» [от Луки 6:38]. Иными словами, каждый поступок или мысль человека, рано или поздно к нему вернутся, и никакая сила не сгладит последствий, покуда человек САМ их не отработает. Это закон Вселенской Гармонии, закон Бога.
Планеты, Солнце и весь Космос движимы этим законом. А ведь и в быту часто слышим разговоры – да ладно, пойду в церковь, там грехи отпустят; многие люди вполне серьёзно думают, что зло, которое они сделали кому-либо, может быть сглажено исповедью или свечёй. Коптит одеяние Христово такая свеча зла. Или, например, убийца, решивший на смертном одре покаяться священнику в грехах: неужели он попадёт в компанию праведников в мире ином, тогда как жертвам своим он вряд ли давал время покаяться, когда убивал их. И, значит, они страдали здесь, и там, не получив покаяния, будут страдать???
С каждой кафедры, и, прежде всего в школе, надо твердить неоднократно повторяющиеся в Евангелиях слова – поступайте с другими так, как бы вы хотели, чтобы поступали с вами.
И люди, а особенно дети, должны помнить поговорку: как аукнется, так и откликнется. И учиться самим, отвечать за поступки и за мысли свои. Тогда человек благоразумный откажется от зла не из мифического страха перед гневом (!?) Бога, а по здравому суждению, что так будет лучше и ему и всем!
* * *
Корабль вёз в Мекку множество паломников-мусульман. Все они молились, как и положено правоверным мусульманам, несколько раз в день, кроме одного суфийского мистика.
Но мистик так лучился радостью, что никто не отважился сделать ему замечание.
Как-то раз море было очень бурным, и капитан оповестил, что, кажется, нет возможности спастись:
– Итак, пожалуйста, сотворите вашу, возможно, последнюю молитву. Судно может вот-вопойти ко дну.
И все, за исключением суфийского мистика, погрузились в молитву.
Теперь это было уже чересчур. Паломники собрались вокруг него, они были разгневаны и сказали ему:
– Ты – божий человек. Мы видим это. Ты раньше не молился, и мы ничего не говорили тебе. Но сейчас это невыносимо. Корабль тонет, и ты – божий человек, если ты помолишься, твоя молитва будет услышана. Почему ты не делаешь этого?
Он ответил:
– Молиться из страха – значит упустить.
Тогда они спросили:
– Почему же ты не молился тогда, когда не было причин для страха?
Он ответил:
– Я есмь молитва, это моё обычное состояние.
* * *
Жил как-то волк; он растерзал множество овец и поверг в смятение и в слёзы многих людей.
Однажды он вдруг почувствовал угрызения совести и стал раскаиваться в своей жизни; он решил измениться и более не убивать овец. Чтобы всё было по правилам, он отправился к священнику и попросил его отслужить благодарственный молебен. Священник начал службу, а волк стоял и плакал в церкви. Служба была длинная. Волку случилось зарезать немало овец у священника; потому священник со всей серьёзностью молился о том, чтобы волк изменился. Но вдруг волк выглянул в окошко и увидел, что овец гонят домой. Он начал переминаться с ноги на ногу; а священник всё молится, и молитве не видно конца.
Наконец волк не выдержал и зарычал:
– Кончай, священник! А то всех овец домой загонят и оставят меня без ужина!
Из книги Учителя Иллариона
«FROM THE MOUNTAIN TOP»
цена любви
Для души способной на великую любовь, придёт момент просветления, момент Божественной интуиции, когда завеса между духом и материей приподнимется – и любящая душа может заглянуть на мгновение, увидать ту трагедию, которая скрывается за восторгами переживаемой любви, и тогда она начинает смутно чувствовать леденящий холод, веющий от этой трагедии.
И так должно быть всегда, ибо каждая великая любовь несёт в себе семя великой трагедии. Такая любовь очень редко бывает понята или верно оценена; она ещё реже встречает ответное равноценное чувство.
В этот момент просветления душа постигает, что, вне всякого сомнения, тень искупающего жертвоприношения ожидает её так же, как она ожидает каждую свыше вдохновенную душу с тех пор, как возник человек. Но завеса спускается быстро, мгновенное возмущение против незаслуженного страдания затихает. Любовь изливает свои светлые лучи на все обыденные вещи, ослепляя ум и магически оделяет любимого всеми Божественными свойствами. Увенчав себя таким образом жертвенным венцом, душа идёт вперёд к своей Гефсимании и Голгофе, чтобы уплатить цену, требуемую Божественным Законом за дарование смертному того, что принадлежит одному лишь Богу.