Холодные руки коснулись щёк и убрали волосы с лица. Юля опустилась перед ней на колени и смотрела в её глаза, словно пытаясь там что-то найти.
- Не плачешь?
- Слепая?
Тихий вдох. Что-то неожиданно новое и пугающее в привычном облике девочки.
- Это твои настоящие ресницы? – вдруг спрашивает Юля.
- Да, мои.
- И цвет глаз… Ты же не носишь линзы?
- Нет, - Лена сглотнула и почувствовала, как ладони стали мокрыми. Юля одной рукой держала её за подбородок, а другую руку переместила на её плечо, подушечками пальцев касаясь разгорячённой кожи в вырезе свитера.
- Ты и правда такая красивая…
Замолчи. Но это слово так и не сорвалось с губ.
Лена не могла отвести взгляда от лица девочки, которое было так близко. Глубоко внутри что-то сжималось. Сильно, причиняя боль. Что-то давно забытое.
Когда Юля чуть подалась вперёд, Ленка в бессилии прошептала:
- Я не лесбиянка, - и получила в ответ «я тоже», прежде чем чужие губы накрыли её.
Всё, что Лена могла сделать – закрыть глаза и позволить себя целовать. Уже через секунду губы горели огнём. Этот огонь мгновенно распространился по всему телу и сконцентрировался внизу живота. Ленка онемела. Что это такое? Почему с ней происходит такое из-за одного поцелуя с малолеткой? Губы Юли были нежными, настойчивыми и упрямыми. Прям как она сама. Такая маленькая и такая взрослая одновременно. Такая вредная, противная и… самая лучшая. Крепко зажмурившись и сжав ноги, Лена едва не плакала. Такого порыва чувственности с ней не случалось никогда. Между ног всё стало мокрым в одно мгновение, и живот сводило от напряжения. А Юля ничего не делала. Просто ласкала её язык своим.
Нет. Так нельзя. Ей нет и восемнадцати. Только Лена об этом подумала и собиралась оттолкнуть нахальную девчонку, как Юля положила свою руку на её колено. Тяжёлый вздох. Секундное замешательство. Пальцы, дразня, поднимаются выше, к бёдрам. Так хочется закричать «нет». Пожалуй, не меньше, чем «да». Неужели она?.. Юля без сопротивления раздвинула её сжатые ноги, не прерывая поцелуй. У Лены голова шла кругом. Она не назвала бы и своей фамилии, если бы кто сейчас спросил. Настойчивая рука ползёт выше, под короткую юбку, и замирает, оказавшись между ног. Как там горячо - чувствуют обе. Даже сквозь плотные колготки и сквозь тонкие кружевные трусики.
Лене хватает простого поглаживания, чтобы перед глазами потемнело и она решила, что теряет сознание. Она закусила губу, чтобы не застонать, и упёрлась лбом в плечо девочки, которая тяжело дышала и осторожно гладила её по спине.
Так быстро кончить от прикосновений неопытной малолетки… Как это возможно? Ленка была пунцовой. Это она чувствовала себя на семнадцать лет, а не Юля, дыхание которой через минуту уже выровнялось.
- Ты… - попробовала отстраниться Ленка. Девочка тут же отпустила её и выпрямилась:
- Пошли, я накормлю тебя.
- Я не…
- Я же видела, что ты за день выпила всего три чашки кофе. Я их тебе сама приносила.
- Уже девять вечера, - слабо запротестовала Лена, чувствуя глубочайшее смущение перед этим пытливым взглядом.
- Собирайся, - отрезала Юля и скрылась в туалете.
Лена вспыхнула, будто только что услышала непристойность, затем устыдилась своей непонятной реакции. Как эта сопля сказала? Она накормит? Какая глупость…
Девочка вышла через минуту. По капелькам воды на волосах Лена поняла, что она умывалась.
- Что сидишь? Пошли, - Юля кинула ей шубу, а сама натянула свою куртку.
- Куда? – спросила Лена, когда они сели в её машину.
- А куда хочешь?
Лена не хотела никуда, поэтому выбирать пришлось Юле. Вполне ожидаемо, что она выбрала студенческое кафе со странным названием «Вертолёт». Лена поняла, в честь чего название, едва оказалась в нём: под потолком на стальных тросах висела половина вертолёта, занимая собой почти всё пространство. Девчонка направилась к стойке и принялась что-то заказывать, даже не поинтересовавшись вкусами спутницы. Лене ничего не оставалось, как сесть за свободный столик и сложить руки перед собой. Чувствовала она себя по-дурацки и не знала, что делает здесь.
Минут через пять Юля поставила на стол поднос с двумя тарелками винегрета, двумя стаканами компота и двумя кусочками тёмного хлеба.
- Уверена, ты сто лет не ела такого, - прокомментировала свой выбор девчонка и пододвинула тарелку к нахмурившейся гламурной цыпочке, на которую пялилось, без преувеличения, всё кафе. Юле такое внимание было не совсем по душе. Безусловно, её мало интересовало мнение остальных людей, однако девушка ловила себя на странном желании скрыть свою работодательницу от чужих взглядов, словно они могли навредить ей.
С почти брезгливым выражением лица Ленка взяла стакан в руки, покрутила и, решившись, сделала глоток. Компот был обычным. Компот как компот. Сладкий, из сухофруктов. Проблема в том, что Лена не помнила, когда последний раз пробовала такой напиток. Это было давно. Вроде бы даже в детстве. Воспоминания промелькнули перед ней, словно фотокарточки, навеяв ностальгию. Внимательные глаза Юли неотрывно следили за ней. Лена почувствовала себя неуютно и огрызнулась:
- Надеюсь, я не подхвачу какой-нибудь гепатит.
Девочка покачала головой, набрала на вилку салата и с аппетитом съела. Повторить её подвиг Ленка долго не решалась, а когда всё же рискнула попробовать, то не могла остановиться, пока не съела весь винегрет.
- Вкусно? – поддела девчонка.
Лена фыркнула:
- Знала бы ты, какие блюда довелось мне пробовать. В самом центре Парижа…
- О, нет, - подняла руки вверх Юля, - мне этой пафосной ерунды, которая выражается в трёх граммах утиной печени, размазанной по тарелке огромного диаметра, не нужно.
- Ну и дура.
- Сама такая.
Разговор не клеился. Юля доела свой салат, допила компот и никак не способствовала тому, чтобы Ленка стала чувствовать себя хоть на йоту комфортней.