Ленка приходила в себя, развалившись на кровати и ничуть не стесняясь своей наготы. Ей было хорошо. По-настоящему. Так по хорошо забытому настоящему. Когда не нужно притворяться, красиво стонать и произносить после всего лживые слова благодарности. Один момент её немного смущал. Она повернулась к девчонке, которая лежала рядом с безмятежной полуулыбкой на лице:
- А как же ты?
- Я? – улыбка Юли стала шире. – Как бы тебе объяснить… Я предпочитаю дарить подарки, а не получать их.
- Понятно. Слушай, но я же не лесбиянка.
- Не поверишь, я тоже.
- Тогда что это всё?
- Не знаю, - Юля едва заметно погрустнела. – Ты меня с ума сводишь. Бесишь здорово, что редко кому удаётся, потому что я довольно сдержанный человек.
- Незаметно, - подколола Ленка.
- Да, это с тобой так почему-то. Ещё друзья называют меня рассудительной и очень умной. А у тебя есть друзья?
- Так, - осадила девушка, - я на задушевную беседу не подписывалась. Кончила, конечно, спасибо, но на этом всё.
- Вот ты сучка, - констатировала Юля и поднялась с кровати, - однако, это ожидаемо.
- Ожидаемо? – Лена перевернулась на спину.
- Конечно. Ты для меня как книга, которую я читала несколько раз.
- Да? – девушке это заявление очень не понравилось, так как она всегда считала себя таинственной и загадочной. - Ну тогда расскажи обо мне что-нибудь, раз такая умная?
- Хорошо, - Юля повернулась к ней. – Ты не так тупа, как хочешь казаться, но ты предпочитаешь придерживаться этого образа. Ты выбрала для себя роль и играешь её. Тебе нравится, когда решают за тебя, когда в твоей жизни есть кто-то сильный, с деньгами. Хотя к ним ты относишься ровно. Для тебя это не главное, хотя ты очень боишься остаться без них, но ты в то же время уверена, что этого никогда не случится. Твоя квартира, конечно, крутая, но всё это внешний лоск, без души. Как и всё, что ты из себя представляешь. Ты пытаешься показать, что считаешь себя невьебенной и крутой, а в твоих глазах грусть. Ты загнала себя в этот образ, словно наказывая, не давая себе раскрыться, словно ты недостойна этого. За что ты наказываешь себя, малышка?
Как может сердце перестать стучать? Ошарашенная Ленка не знала, что и сказать. Как эта маленькая сопля могла узнать всё это? Всё настолько личное и правдивое?
- Пошла на хер, - проговорила Лена спустя минуту.
Юля усмехнулась:
- Я скажу тебе больше. Завтра ты не явишься на работу. И послезавтра. Будешь избавляться от той боли, которая внутри тебя, привычным способом. Напьёшься, пойдёшь с кем-нибудь трахнешься или что ты там ещё делаешь? Но ничего не изменится. Тебе будет стыдно смотреть мне в глаза, и ты пойдёшь по простому пути – будешь избегать меня. Или уволишь. Хотя нет, тут ты бабушке пообещала. Не трать своё время. Я хотела взять отпуск на две недели, у меня сессия. И ты мне его дашь. Ты поняла? Ну хоть кивни, если язык проглотила.
И Ленка кивнула, вызвав очередную понимающую усмешку.
Когда малолетка ушла, девушка решила принять душ. Ледяной. Внутри было смятение, тревога и пульсирующая боль. Почему она появилась в её жизни? Почему? Лучше бы этой сопли никогда не было. Странная девочка. Ощущение, будто бы ей было двадцать пять лет, а не Ленке. «Я не обязана терпеть всё это!» - возмущалась про себя девушка, но понимала, что это как водоворот затягивает всё глубже и глубже. Ей нравилась откровенность и непривычная прямота девчонки. Ей нравились её серые внимательные глаза. Тихий, проникающий куда-то глубоко голос. Она испытывала кайф от того, что хоть кто-то её понимал и хоть кто-то разглядел за всей этой мишурой не простую куклу. А ещё эти прикосновения, губы… Словно разряд электричества. И так каждый раз. Каждый. Каждый-каждый. Едва Ленка забывалась, её снова и снова касались требовательные и уверенные руки, опять целовали настойчивые и нежные губы. Так можно сойти с ума.
На кухне в раковине одиноко стояла кружка, из которой пила свой кофе девчонка, на столе - салат и тарелка с гренками. Ленка вздохнула. Давно для неё никто не готовил. Вообще, если быть откровенными, то для неё никто и никогда не готовил вот такой вот простой, домашний завтрак.
«Ненавижу», - подумала зло девушка, отметая теплоту, возникшую в груди. Юля такая же, как и все. А все всегда чего-то хотят.
***
За две недели Лена решила, что между ней и Юлей ничего не может быть. В конце концов, это карается уголовно. Твёрдо решила. Раз и навсегда.
- Юленька! – воскликнула администраторша, когда дверь в салон распахнулась и колокольчик приветственно объявил о вошедшем. – Здравствуй. Как ты? Всё сдала на «отлично»?
- Почти всё, - ответила девочка. – Как у вас дела?
- О, да всё хорошо, по тебе скучали очень…
Лена, несмотря на восторженно бьющееся сердце, не подняла на вошедшую глаз, а потом и вовсе проскользнула в свой кабинет. «Хватит», - она обхватила себя руками и глубоко вздохнула. Казалось, что грудь сдавило тисками. Чёртова девчонка. Чёртова малолетка…
Чёртова малолетка заявилась через полчаса с подносом, на котором был бутерброд и кофе.
- Не обедала ещё? – Юля поставила чашку и тарелку на белую салфетку перед начальницей.
- И не собираюсь.
- Собираешься.
Пришлось сжать зубы и выдержать требовательный взгляд серых, настырных глаз.
- Я вернусь через час. И если ты не съешь этот чёртов бутерброд, то пеняй на себя.
Малолетка хлопнула дверью. Лена закурила, глотнула кофе, а бутерброд выкинула в мусорное ведро. Нужно что-то делать. Она надеялась, что наваждение пройдёт. Не прошло. Нужно найти кого-то. Точно. Кого-то, кто поможет забыть об этой козявке.