— Ты можешь ей помочь? — без прелюдий и приветствий спросил я.
— Твоему другу не понравится моя помощь, — рассеянно ответил Танатос, частью сознания пребывая где-то не здесь.
— Но, ты же бог!? — раздался со стороны возглас Макса.
Бросив взгляд в ту сторону, я увидел, что всё внимание приковано к нам.
— Тьма это инфекция, — абсолютно проигнорировав слова танка, вздохнул Танатос. — Есть люди, у которых к ней нет иммунитета, и именно они превратились в тех, кого вы называете одержимыми. В чем-то это название даже соответствует действительности, ведь эти люди становятся одержимыми тьмой. Есть и те, для кого воздействие тьмы подобно легкой простуде. Горячий чай с медом и никаких симптомов. Именно к таким относитесь вы все. Но если человек с иммунитетом, долгое время проведет во тьме, то есть большая доля вероятности, что он ей поддастся. Именно это произошло в данном случае. Ее душа проиграла бой и сейчас полностью во власти тьмы. Вы уже ничем не сможете помочь. Запомните лишь одно, вы свет друг для друга и одиночкам здесь не выжить.
— Что значит душа во власти тьмы? — сипло выдавил Макс.
— После смерти, ее не ждет ничего хорошего, — встретившись взглядом с танком, холодно произнес Танатос.
После этой фразы, побледнели все, и в глазах у многих я увидел зарождающийся страх.
— С этим можно что-нибудь сделать? — обратился я к богу.
— Только одно, — ответил Танатос, и его слова, свинцовой тяжестью легли на мои плечи. — Ее душа, должна перейти ко мне.
Никто не успел ничего ответить, возразить или даже подумать. Танатос растворился и остался только шелест крыльев, да порыв холодного ветра. В полной тишине, я вынул из ножен, что висели на поясе, кинжал Танатоса и прошел к машине. Стараясь не смотреть в глаза окружающим, я забрался внутрь и, бросив быстрый взгляд на лицо женщины, коротким ударом пронзил ее сердце. Раздалось тихое шипение, клинок стал нагреваться, а чернота вен постепенно проходить. Прошло секунд пятнадцать, прежде чем тьма покинула уже мертвое тело, и я медленно вынул кинжал. Без какой-либо радости, я отметил, что счетчик квеста сменил двойку на тройку, еще больше приблизив меня к золотой шкатулке.
— Надо сжечь тело, — в тишине, мой голос прозвучал, словно раскат грома.
— Я займусь этим, — тихо произнес Макс и, шатаясь, ушел в ангар.
После его ухода никто не решался нарушить тишину. Люди смотрели по сторонам, себе под ноги, да куда угодно, лишь бы не встречаться взглядами.
— Миш, у нас все готово к вылазке? — спросил я, чтобы хоть как-то развеять тишину.
— Вроде бы, — неуверенно произнес Миша. — Нужно еще раз перепроверить машины, и можно выдвигаться.
— Значит, сжигаем тело и до военных, — кивнул я. — Уже решили, кто поедет?
— От желающих нет отбоя, — криво усмехнулся мужчина.
— Я точно еду! — подняла руку Таня. — У меня хоть и нет умений, зато есть большой ствол.
— С ней бесполезно спорить, — устало покачал головой Миша. — Кроме нее еще поедет Егор, который друг Кости, и два моих кадра. Олег, это тот со шрамом и Витька, вы с ним еще не пересекались. У них обоих есть умения, так что балластом не будут.
— Эй! — возмущенно выдохнула Таня. — То есть я балласт?
На ее вопрос естественно никто не стал отвечать, и поэтому все, что ей оставалось, так это молча сопеть, прожигая нас взглядами.
Мы, конечно, могли взять в рейд кого-нибудь другого, но атмосфера внутри отряда порой важнее профессионализма. Да и с другой стороны у Тани довольно хороший уровень стрельбы из «Тигра». Ну и, само собой, Егор тоже отнюдь не вчера взял в руки оружие. Но самое главное заключалось в другом. Я уверен во всех этих людях, кроме, пожалуй, Миши с его бойцами. Да и то, неуверенность в них была завязана лишь на отсутствии совместных вылазок.
Дальше вся работа разделилась на две части. Я проверял снаряжение, выдавал футболки всем членам нашей десятки, а Макс с Мишей делали погребальный костер. Остальные жители общины занимались своими делами. Кто-то собирал разрозненный хлам и подготавливал все к переезду, кто-то занимался повседневной рутиной, а кто-то стоял на страже и следил за безопасностью территории. Нас было немного, но уже сейчас многие знали свое место и не сидели без дела. А уж когда мы переедем, то все станет намного светлее. И тогда единственной существенной проблемой останется топливо для поездок в город.
Только через два с половиной часа мы закончили со всей этой суетой и загрузились по машинам. И если Камаз пережил все проблемные выезды, то таблетка была на последнем издыхании. Настроение у всех было слегка подавленное, но сейчас мысли команды были настроены на другое, и это не могло не радовать. Даже Макс собрался, и на его лице не было видно следов недавнего срыва. Но я прекрасно понимал, что все это зреет где-то внутри парня и рано или поздно, но придется что-то с этим делать.