- Солнышки, не надо больше плакать. Я вернусь очень быстро. Все будет хорошо, я обещаю. - убеждала Линда детей.
- Почему ты не возьмешь наф тоже, мамочка?- спросила Сара, задирая подол, выцветшего платьица, чтобы утереть нос.
- Потому что я иду на работу. Туда нельзя маленьким девочкам. Там очень жарко от плиты и много грязной посуды. А мамочке надо ее помыть. Когда я помою ее, то сразу приду домой.
- Папа опять фтанет обижать тебя, мамочка?
Линда дернулась, но постаралась удержать улыбку на лице.
- Ну что ты, солнышко.- ласково сказала Линда, высвободив подол из пальчиков Сары и прикрывая белые трусики. - Никто меня не обидит. Там нет папы, детка. Там только хорошие люди. И миссис Дойл. Ты же помнишь миссис Дойл?
Девочки закивали рыжими головками.
- Курт.- позвала Линда и дождавшись, когда мальчик подойдет, приобняла его за плечи. - Ты остаешься - за старшего. Ты очень умный мальчик, правда?
- Он как Файмон, да мама?- спросила Дора.
- Да. Как Саймон. Курт, ничего не бойся. Возьмите из сумки тетрадь и карандаши, ладно? Нарисуйте что-нибудь красивое. Я приду, и мы приберемся на кухне. Повесим ваши рисунки на стену. Это будет очень красиво. А когда Саймон вечером вернется, мы покажем ему, что вы нарисовали.
Линда прекрасно видела, что ее уговоры ни к чему не привели. Дети были напуганы. К тому же сам дом был чужим. И если в их квартире у детей были хоть игрушки и телевизор, то тут, кроме, на половину, разрисованной, тетради и нескольких цветных карандашей, ничего не было. Она крепко расцеловала всхлипывающих дочерей в щечки, Курта прижала к себе, погладив мальчика по спине, и коснулась губами его макушки.
- Я скоро вернусь.
Каждый шаг давался с трудом, но Линда заставила себя выйти из дома. Она закрыла за собой дверь, пытаясь справиться с дыханием. Вместе с тошнотой к горлу подступали рыдания. Не самое лучшее начало дня. Где взять силы, чтобы пережить все это. Иногда казалось, что ей много-много лет, и впереди нет ничего, за что стоило бы бороться. Если бы не дети, она бы сдалась уже давно.
Постояв на крыльце пару минут, Линда сошла со ступенек и подошла к Саймону, стоявшему у дороги.
Она весь вчерашний вечер и сегодняшнее утро пыталась уговорить его остаться дома с детьми. Она убеждала его в том, что ему не нужно работать, она сможет сама содержать их. Если она будет знать, что дети в безопасности и под присмотром, то сможет работать хоть весь день. Но Саймон был не преклонен. Линда не помнила, когда он был таким отчужденным и холодным с ней. Даже слезы сестер его не трогали. Он собрался и вышел из дома, даже не попрощавшись с детьми. А теперь застыл как изваяние, ожидая, когда появится машина их соседа.
Линда волновалась не только за малышей. В той же мере она беспокоилась и о Саймоне. Все, что ей вчера удалось узнать о его работе, так это то, что он трудиться на конюшне, помощником мистера Ривза. И это отнюдь не способствовало ее спокойствию.
- Саймон. - позвала Линда, подойдя к мальчику.
Тот сделал вид, что не слышит ее. Его юное лицо было замкнутым и напряженным. Сердце Линды сжалось от боли.
- Мне пора, Саймон. Я…
- Иди, Линда. Если не поторопишься, то опоздаешь. - от резкого тона, Линда вздрогнула.
- Просто я хотела сказать тебе, чтобы ты был осторожен. Вот и все. Я знаю, что не должна была заставлять тебя ехать с нами, но не могла оставить тебя там одного. Ты можешь ненавидеть меня сколько хочешь, Саймон, но я не жалею о том, что сделала. Ты хочешь, чтобы я чувствовала себя виноватой? Хорошо. Я чувствую. Но не потому, что увезла тебя и Курта. А потому что не сделала этого раньше.
Отвернувшись, Линда пошла вдоль дороги, по направлению к городу. Но остановившись, вновь повернулась к Саймону.
- Ты вправе злиться на меня. Но ты не должен обижать Курта и сестер. Надеюсь, что завтра, выходя из дома, ты найдешь время сказать им «до свидания».
- Линда… - позвал ее Саймон, когда Линда зашагала прочь.
Но она не обернулась.
Это утро было одним из редких исключений, когда Ян не боролся с жутким похмельем. Впервые за много дней, на завтрак у него была яичница и сносный кофе. А еще, и это заслуга его вчерашнему порыву, он все это поглощал на чистой кухне. Хотя, помытая посуда, и нормально поставленный стол, конечно, не были эталоном порядка, но, по крайней мере, вчера вечером, он удосужился разобрать тот погром, что устроил накануне.