– Спасибо, Ал, - тяжело вздохнула я, игнорируя взгляды и шепот вокруг. Спасибо тебе, приятель.
***
Я выходила из ванной, направляясь на урок ирландского, когда мой брат остановил меня в коридоре. – Нам нужно поговорить.-Проигнорировав его, я сделала шаг в сторону, продолжая идти.
– Ифа, остановись. – Он схватил меня за руку и потянул обратно к себе. – Пожалуйста. Нам нужно поговорить об этом.
– Что случилось, Кев? – Я нахмурилась, недовольно идя в ногу с ним, по коридору к моему классу. – Ты винишь меня в том, что твоя губа треснула тоже?
– Приспешник твоего парня ударил меня.
– Да, ладно, доносчики получают пиздюлей, придурок.
– Прости, ладно? – Разводя руки передо мной, мой брат пытался донести свою точку зрения до части моего сердца, которой там уже не было. По крайней мере, к нему. – Я знаю, что то, что я сделал было дерьмом, ладно? Это было по-настоящему плохо, Ифа. Теперь я понимаю.
– Слишком поздно.
– Ифа, пожалуйста? – Он тяжело вздохнул. – Ну давай.
– Нет. Ты слышал, что люди говорят обо мне, - я ответила твердо, останавливаясь у двери моего класса. – Ты видел, как они ко мне относятся. Ты сделал это, Кев. Ты организовал всю эту чертову вещь. Так что запихни свои извинения к себе в жопу, потому что они ничего не исправляют.
– То, что ты сказала вчера о Джоуи? Ты была права, - он признал, потирая челюсть рукой. – Мне он не нравится. Он угрожает мне. Я сделал это, чтобы ему повредить.
Он не говорил мне ничего нового.
– Но я не принимал во внимание, что мои действия могут сделать тебе, - добавил он, звуча искренне раскаянным. – Я просто не думал, вообще.
– То, что ты сделал, нельзя исправить извинениями, - ответила я, не желая уступать. – Ты не можешь подорвать чью-то жизнь бомбой и потом сказать, ой, когда все разлетается к чертовой бабушке.
– Как будущий дядя? – сказал Пол, когда он вышел из нашего класса. Обвивая руку вокруг плеча моего брата, он улыбнулся мне жестоко, обращаясь к моему брату. – Все в порядке, Кев?
Выглядя смущенным, мой брат пожал плечами неуклюже, прежде чем бормотать: – Все в порядке, Райси?
– О, иди к черту, Пол, - прорычала я, уже устав от его дерьма. – Я пытаюсь вести частную беседу со своим братом.
– Частную? – Он насмехался, словно я была куском дерьма на его ботинке. – В тебе нет ничего частного, верно, Ифа?
Глядя на него, я показала ему средний палец. – Иди к черту.
– Я говорил тебе, что он тебя испортит, - он жестоко подталкивал. – И вот ты какая. Ты уже толстеешь.
– Райси, - мой брат попытался защитить. – Оставь ее в покое. – Это была жалкая попытка, и под давлением взгляда Пола он рухнул, опуская плечи.
– Что тебе до этого, парень? – смеясь, сказал Пол. – Ты сам сказал, что сестра твоя чертова шлюха.
Я бросила взгляд на своего брата, который благополучно склонил голову в стыде.
– Думаешь, что мне важно твое мнение, Пол? – отвечала я, решив защитить себя от издевательств этого придурка. – Лучшее, что я сделала, это уйти от тебя.
– Нет, лучшее, что ты сделала, для меня, - он насмехался. – Это было худшее, что ты сделала для себя, потому что теперь ты всегда будешь только матерью наркоманского подонка.
– Скажи это еще раз.
Дыхание вырвалось из меня головокружительным потоком, когда знакомый угрожающий голос наполнил мои уши. Мои плечи опустились, и я, честно говоря, чувствовала, что готова упасть от волны облегчения, которая прокатилась через мое тело.
– Скажи это снова, придурок, - повторил Джоуи, подходя сзади. Бросив свою клюшку и шлем на пол, он позволил своему рюкзаку сползти с плеча и обвил одну руку вокруг моей талии, прислоняя меня назад к своей твердой груди. – Дерзай.
Замерев, когда его рука гладила над маленьким выпуклым животиком, я чувствовала, что могу заплакать, когда его большой палец нежно двигался вверх и вниз.
– Это тот момент, когда ты бежишь, - сказала я своему придурку бывшему. – Быстро.
Мой брат открыл рот, чтобы говорить, но Джоуи опередил его. – Тебе стоит послушать свою сестру.
Почти комически быстро оба мальчика ринулись прочь, разбежавшись в разные стороны.
– Да, тебе бы пора бежать, - крикнула я вслед своему брату, полностью наслаждаясь его дискомфортом, пока я опиралась на грудь своего парня. – Маленькая сучка.
– Извини, что опоздал, - бормотал Джоуи, когда они были вдали. – Я проспал.
– Просто рада, что ты здесь, - ответила я, поворачиваясь в его объятиях. – Не думала, что ты придешь – что, блядь, случилось с твоим лицом?
Моя челюсть опустились, когда я увидела ужасающие синяки и отек на левой стороне его лица.
– Господи, Джо, - я потянулась, чтобы его коснуться. – Твоя щека.
– Да, думаю, она сломана, - бормотал он, осторожно отбивая мою руку, когда он доставал свой рюкзак и клюшку. – Не трогай, ладно? Очень болит.
– Сломана? – Я глотнула комок в горле, когда мое сердце разломалось надвое.
Ему снова досталось от его отца.
Еще одна сломанная кость.
Еще одна частица его сердца, которую никогда не собрать обратно.
– Он сделал тебе это. – Мой голос треснул. – Из-за меня? Из-за ребенка?
– Нет, не из-за ребенка, - тихо ответил он. – Из-за того, что он придурок. – Он открыл дверь класса и махнул рукой, чтобы я прошла первой. – Это не твоя вина.
– И как вы это называете? – Мистер Динин потребовал, когда мы вошли в класс.
– Прошу прощения за опоздание, сэр, - заявила я, прежде чем учитель начнет приставать к моему парню, как обычно. – У нас кризис.
– Кризис?
– Токсикоз, - кто-то из задних рядов подделал кашель, вызывая хоровод волчьих свистков и ооо.
– Ладно, я прощаю вас всего лишь на этот раз, - ответил учитель, покраснев, махнув рукой, чтобы мы заняли свои места.
Успевая добраться до заднего ряда класса, я села на свое место в последнем ряду и наблюдала, как Джоуи ждал, пока мистер Динин подпишет его красную тетрадь.
Когда он направился обратно к нашему столу, его движения были жесткими и негибкими, и я слишком хорошо знала, что метки на его лице – не единственные, которые его отец оставил на его теле.
Мое сердце треснуло от этой мысли.
– Джо, - прошептала я, когда он осторожно опустился на соседнее место.
– Все хорошо, Моллой. – Он бросил свою клюшку и шлем на пол у своих ног, прежде чем полностью обратить внимание на меня. – Я в порядке. – Его зеленые глаза были теплыми и полными любви, когда он приблизился и прошептал: – Как ты себя чувствуешь?
– Все в порядке.
– Да? – Он подсунул руку под стол и сжал мою бедро. – Ну, ты хорошо выглядишь, детка.
Как он может быть таким заботливым ко мне, таким внимательным и заботливым о моих чувствах, когда ему самому так тяжело, мне было непонятно.