Да, я видел это.
Я был с девушкой достаточно долго, чтобы знать каждый ее сантиметр, каждую веснушку, шрам и изгиб, поэтому то, что она недавно набрала несколько лишних фунтов, не могло ускользнуть от моего внимания.
Ее одежда, когда она решала ее надеть, облегала ее бедра и так, как не делала это несколько месяцев назад, но мне абсолютно наплевать – особенно учитывая, что эти килограммы, кажется, прямо перешли в ее грудь и ягодицы.
Честно говоря, я думал, что она выглядит сексуальнее, чем когда-либо, но я был далек от того, чтобы поднимать в разговоре ее вес. Особенно когда я уже скользил на тонком льду.
Будь то для комплимента или нет, я знал свою роль в этом отношении и выучил свои реплики наизусть…
– Эй, Джо, я набрала вес?
– Где? В твоем воображении?
– Эй, Джо, мой живот трясется?
– Для того, чтобы он покачивал, у тебя должен быть живот, и у тебя его явно нет.
– Эй, Джо, ты думаешь, у нее лучшая фигура, чем у меня?
– У никого нет лучшего тела, чем у тебя.
Девушки были опасными существами со скрытым смыслом за каждым словом, которое они произносили, и Моллой не было исключением из правила. Она могла быть моей лучшей подругой, и в последнее время я с ней делился почти всем, но у меня было достаточно мужества оставить при себе две крайне неприемлемые темы, о которых следовало избегать во все времена.
Первым был вес – ее вес, чтобы быть точным, потому что, по-видимому, она могла комментировать мой внешний вид на свое усмотрение, и не сталкиваться с подобными последствиями.
Второй, и самый критической, темой разговора, в которую нельзя ввязываться, была тема предыдущих отношений; или в моем случае, девушек, с которыми я был в прошлом. Да, это было абсолютно недопустимо. Снова не имело значения, что мне приходилось сидеть в классе с ее бывшим парнем, зная, что когда-то он был внутри ее с пальцами и языком. Нет, сердиться из-за четырехлетних отношений, которые она разделила с другим парнем, было абсолютно неразумно, но даже признание девушки, с которой я был, хотя бы раз, было смертным грехом. Потому что ты засунул свой член в нее, – было отговоркой, которую мне говорили каждый раз, когда я указывал на двойные стандарты. Ты засунула его член в свой рот, мне хотелось закричать в ответ, но я сдержался и не втянулся в этот определенный вопрос.
– Там ничего нет, Моллой. - Я откинулся на локтях, полностью наслаждаясь представлением, пока моя девушка прыгала в своем нижнем белье. – Ты чертовски великолепна.
– Да, я знаю это, - она фыркнула, схватившись за мою руку и потащив меня к весам. – Но теперь я таскаю лишние семь фунтов великолепия.
– Весы не правильные.
– Три раза?
– Ты же понимаешь, что этот пол неровный, - я пытался успокоить ее. – Ты никогда не получишь точного показания здесь, Моллой.
– Нет?
– Нет, не получишь, - я уговаривал, продолжая накачивать ее этой чушью, которая ей от меня нужна. – Я должен знать. Было ужасно пытаться измерить эти комнаты для гардеробов. Вся эта квартира не выровнена.
Она посмотрела на меня с надеждой. – Правда?
– Правда, правда. - Кивнув, я обвил руку вокруг ее талии и поднял ее с весов, прежде чем поставить ее на пол. – Теперь давай избавимся от этого бреда.
– Я проверю еще раз.
– Нет, не проверишь, - предупредил я, схватив весы и направляясь к ее двери. – Не дай мне поймать тебя снова с этой вещью.
Отпирая ее дверь, я вышел на лестничную площадку и засунул весы на верхнюю полку шкафа перед возвращением к ней. – Клянусь, эти чёртовы весы доставляют больше вреда девушкам, чем доски для духов.
Моллой засмеялась. – Как ты можешь сравнивать весы с доской для духов?
– Просто. - Я пожал плечами. – Обе они вызывают демонов.
– Но меня вполне можно трахнуть, верно, Джо? - спросила она, руки на бедрах. – Ты всё еще думаешь, что можешь ввязаться в это дело, несмотря на лишние фунты или нет?
– О, ты абсолютно трахабельна, - проговорил я, сближаясь с ней. – И твой бизнес – единственный бизнес, в который я хочу попасть.
– Ловко. - Ухмыляясь, она обвила руку вокруг моей шеи и притянула мое лицо к своему.
– Дай мне поцелуй.
– Говоря о ввязывании в дела... - Я провел рукой вниз по поясу ее больших бабушкиных трусов и щёлкнул по резинке. – Пожалуйста, скажи мне, что это не то, что я думаю.
– Боюсь, что да. - Она засмеялась, прижимаясь к моим губам. – У меня начались, что означает...
– Месячные, - я стонал, опуская голову назад. – Чертова моя жизнь.
– Давай, парень. - Протягивая руку, она потянула меня к своей постели и подмигнула шаловливо. – Уверена, мы можем быть изобретательными.
– Знаешь, иногда я действительно, - я дышал, следуя за ней. – Люблю свою жизнь.
Глава 20. Поздний расцвет.
Ифа
Ночные визиты и секретные свидания стали для нас обыденностью, и по мере того, как дни превращались в недели, а зима уступала место весне, высокая стена, которую Джоуи построил вокруг своего сердца, продолжала опускаться.
Это не означало, что его домашняя жизнь стала легче; наоборот, можно было бы сказать, что ситуация ухудшилась. Ссоры с отцом значительно усилились, приводя к более глубоким колебаниям настроения и темным синякам, но его глаза оставались ясными, а разум сосредоточенным.
Большую часть времени этот интенсивный фокус, казалось, оставался направленным на меня, и я не жаловалась. Он проводил со мной каждую свободную минуту, и когда он был рядом, моя тревога утихала. Потому что, когда он был со мной, я могла сохранить его в безопасности. Когда он был со мной, он был трезв и невредим.
– Какого черта ты делаешь? - требовал мой брат, входя в гостиную в воскресенье вечером.
Мама с папой вышли выпить, и Джоуи и я расположились на диване, смотря на You’re A Star на RTE и споря о том, кто, по нашему мнению, должен победить в конкурсе пения.
Я болела за братьев из Уэстмит, в то время как Джоуи болел за аневризму, чтобы освободить его от муки, или так он продолжал говорить мне. Я думаю, что и ему тоже нравились братья.
– Что? - Я смотрела на Кева с недоумением, прежде чем взглянуть на себя. Одетая в спортивные штаны и майку, с ногами вытянутыми на коленях моего парня, меня нельзя было обвинить в излишней откровенности. – Что я сделала?
– Дело в не том, что ты сделала, - Кев стонал, указывая на тарелку с едой, лежащую на моих коленях. – А в том, что ты ешь. - Он качнул головой с отвращением. – Начос и шоколадное масло? О Боже, ты что, смешиваешь шоколад с майонезом?
– Эй, не осуждай, пока не попробуешь, - я ответила, закидывая еще один кусочек вкусности. – Так вкусно.
– Ты больна, - сказал он, обращаясь к Джоуи. – Ты в этом виноват?
– Ничто, что делает твоя сестра, меня больше не удивляет, парень, - Джоуи размышлял, вытягивая ноги на журнальный столик.