него широко распахнутыми глазами. — Никто не сможет отнять фирму у Джонатана.
Юуто смеётся, явно довольный тем, что смог напугать меня.
— Должен признать, подобраться к нему было не так уж легко. Я должен был
долго ждать, прежде чем нанести удар именно в тот момент, когда он этого совсем не
ждал. Но скоро он все узнает. Нельзя идти против Юуто Нагако.
Я снова наклоняюсь.
— А если я расскажу об этом Джонатану?
Гнев в глазах Юуто потухает, когда он понимает, что сказал лишнего. Но он берет
себя в руки.
— Давай, рассказывай. Сейчас уже слишком поздно. Пока он поймёт, в чём дело, я
уже приведу свой план в действие и выиграю.
— Или нет, — раздаётся голос Джонатана, и Юуто резко оборачивается.
Он стоит, со скрещенными на груди руками, облокотившись на дверь маленькой
спальни, которая находится в его кабинете. Там он и слушал наш разговор. Он такой
сексуальный, в своей черной одежде и с такой уверенной улыбкой. Все идет по плану, и
тут Юуто становится ясно, что я специально вытащила из него всю информацию, и он
сдал себя с потрохами.
— Я не был до конца уверен в том, что это ты стоишь за попытками ослабить часть
фирмы. Но теперь поверь мне, я предотвращу любые твои нападки, теперь я все знаю. —
Он отходит от двери и медленно движется к Юуто. Он встает прямо перед ним и между
ними идет молчаливая борьба — Я мог бы пойти дальше и выступить против «Нагако
Энтерпрайзис» в ответ, — продолжает Джонатан. — «Хантингтон Венчерс» достаточна
большая и влиятельная компания, она может позволить себе недружественное
поглощение, если это необходимо. По моим подсчётам у нас вполне может получиться.
На лице Юуто отражается понимание ситуации, оно больше не такое каменное.
— Но, честно говоря, я не хочу скандала, — заключает Джонатан. — У меня нет
такой цели: навредить тебе или фирме. Наоборот. Я предпочитаю дружеское
существование. Поэтому я готов отказаться от такого решения, если ты откажешься
вредить моей фирме, и с этого момента ни я, ни моя жена больше не услышим о тебе.
Это предложение мира не свойственно для Джонатана, и Юуто очень удивлён.
Ненависть и напряжение уходят с его лица.
— Ты не оставляешь мне выбора, — жалуется он, но Джонатан качает головой.
— Всегда есть выбор, Юуто. Мы можем воевать друг с другом, но я выбираю мир.
Какое-то время японец молчит, но потом кивает.
— Мудрый выбор, — говорит он. Он резко разворачивается и идёт к двери, пройдя
мимо Джонатана, который направляется к письменному столу.
Мы ждем, когда дверь за японцем закроется и, когда это происходит, я облегчённо
вздыхаю и прижимаюсь лицом к груди Джонатана.
— Надеюсь, что мы видели его в последний раз!
— Ну, по крайней мере, на время он оставит нас в покое, — он берет меня за
подбородок и заставляет посмотреть ему в глаза. — Благодаря моей умной и хитрой жене,
у которой появилась идея спровоцировать его. — Добавляет он и целует меня. Я замечаю,
как он поднимает меня и, продолжая целовать, несет в свою маленькую комнату, я и не
сопротивляюсь. Он ставит меня на ноги у кровати и закрывает дверь.
— Я просто подумала, что Юуто не сможет сдержаться передо мной и похвастается
своей работой, — говорю я, и Джонатан опять обнимает меня. — Более тщеславного и
эгоцентричного человека я ещё не встречала. А то, что его так легко завести, все
упростило. Как ты думаешь, он опять попробует причинить вред фирме?
Джонатан пожимает плечами.
— Я не знаю. Возможно. Но если он попробует еще раз, то я буду вооружён. Один
раз я пропустил нападение, больше этого не повторится. Когда-нибудь Юуто надоест
ждать подходящего повода и планировать месть.
Я расстёгиваю пуговицы на его рубашке, кладу ладони ему на грудь и глажу её.
— Ты думаешь, что он когда-нибудь перестанет тебя ненавидеть?
— Я не знаю, ненавидит ли он меня или нет, но я тогда его слишком оскорбил, а ты
знаешь насколько для японцев важно понятие чести. Поэтому я постарался, чтобы он мог
уйти с честью. Если нам повезёт, то он уберет наше дело на дальнюю полку, если же нет,
то я примусь за другие рычаги.
Вздохнув, я целую его грудь и снимаю рубашку с плеч.
— Я думаю, он так и не понял. — Джонатан приподнял бровь.
— Что?
— Почему ты тогда выбрал именно меня, — я ощущаю, что моя вчерашняя
неуверенность улетучилась. — В конце концов, ты сможешь получить любую женщину,