- Гуляем? – его сиятельство неожиданно возник за нашими с Хэрбом спинами. – Иди-ка, Огал, отдыхай, я сам сопровожу госпожу.
Хэрб привычно не подчинился, ожидая моего распоряжения. Я кивнула, и парень с заметной неохотой отдал факел герцогу. Най не взял.
- Луна сегодня яркая, - сказал он, приобнимая меня за талию. – Сокровище мое, если мальчишка и дальше будет продолжать в том же духе, я не буду смотреть на твое расположение к нему. Я ясно выразился?
- Более чем, - сухо отозвалась я, провожая напряженную спину своего помощника пристальным взглядом.
- Куда идем? – спросил Найяр, чуть тесней прижимая меня к себе.
- Прямо, - я пожала плечами, - или налево. Может, направо, хочу еще пройтись. Насиделась я достаточно.
- Значит, гуляем, - улыбнулся герцог. – Покажешь поместье? Я его толком и не видел. Хотя бы здесь, поблизости.
Смирившись с его соседством, я кивнула, и мы свернули на парковые дорожки. Ни о чем не разговаривали, шли молча. Постепенно ночь внесла в душу умиротворение, а Найяр приятно согревал теплом своей руки. Дорога привела нас к той самой беседке, где в начале лета я видела прислугу, сплетавшуюся в жарких объятьях. Усмехнувшись, я рассказала об этом герцогу, и его это местечко живо заинтересовало.
- Вот здесь? – спросил он, указывая на скамеечку. – Они любили друг друга здесь?
- Нет, здесь, - указала я на невысокий бортик беседки. – Она сидела тут, а он ее поддерживал.
- Вот так? – я была тут же усажена на бортик.
- Най, - недовольно отозвалась я, пытаясь слезть.
- Просто покажи, как, - на губах герцога мелькнула едва уловимая в темноте улыбка.
- Вот так, - раздраженно произнесла я, оплетая ногами его бедра, оказавшиеся у меня между ногами.
- Очень удобно, - прокомментировал он, и мужская ладонь легла мне на затылок. – Я безумно соскучился, Сафи, - тихо произнес Най, и тело, не знавшее ласк больше двух недель, предательски отреагировало неожиданной истомой на его проникновенный голос.
Я тут же опустила ноги вниз и попыталась встать.
- Просто поцелуй, любимая, - попросил его сиятельство и, не дожидаясь ответа, завладел моими губами.
- Я хочу помыться и поесть, - произнесла я, как только он оторвался от меня, изо всех сил пытаясь говорить ровно.
- Еще один поцелуй и идем, - покладисто согласился герцог, вновь захватывая мои губы в сладкий плен.
Стон я не смогла удержать, вожделение оказалось настолько острым, что руки сами потянулись к его камзолу, спеша распахнуть его, задрать рубашку и почувствовать сильное упругое мужское тело. Тихий смешок я услышала, но не обратила на него внимания, добираясь до желанной цели. Ладони огладили торс, добрались до груди, и я удовлетворенно вздохнула. Камзол уже валялся на земле, и Най избавился от рубашки, под которой покоились мои ладони.
- Сафи, - выдохнул он, когда мои губы заскользили по мужской мускулистой груди.
Он откинул голову назад, наслаждаясь моими ласками. Руки скользили по его телу, пальцы чуть сжимались, причиняя ногтями легкую боль, и это еще больше распаляло страсть у меня и у него. А когда моя ладонь погладила через ткань штанов напряженное естество Найяра, он, тихо рыкнув, рванул шнуровку на моем платье, спустил с плеч и впился жадными губами в напряженные горошины сосков, вырывая вскрик наслаждения.
- Будь проклят тот, кто придумал эти панталоны, - рычал он, стаскивая с меня нижнее белье. – Казнил бы, не задумываясь.
Пальцы герцога скользнули по лепесткам моего лона, и я выгнулась ему навстречу, задыхаясь и умоляя:
- Возьми меня, сейчас же возьми меня.
Най не стал терзать меня долгой прелюдией и ворвался в разгоряченное лоно, издав протяжный стон.
- Еще, - требовала я, выгибаясь под напором волн наслаждения, подхвативших меня и уносящих все дальше от реальности. – Еще, Най, еще, не останавливайся, милый, только не останавливайся, да-а….
Воздержание сказалось на нас обоих, и пика мы достигли почти одновременно. Моя голова бессильно упала на плечо любовника. Дыхание все еще было тяжелым и прерывистым.
- Люблю тебя, - жарко прошептал он, зарываясь пальцами в мои волосы. – Больше жизни люблю.
Я молчала, медленно приходя в себя. Неожиданно я поняла, что улыбаюсь, кажется, примирение наконец состоялось. Почувствовал это и Найяр уже смело, не боясь услышать моей холодной отповеди, гладил меня по обнажившейся спине, целовал везде, где мог достать и все шептал о том, как ему не хватало меня.