— А мы сейчас не на ваших землях? — спросила я.
— В общем-то, берег хозяина не имеет, — ответил дикарь и вдруг остановился, прислушиваясь к чему.
Затем осмотрел себя, меня и выругался.
— Что? — насторожилась я.
— Да, я так, кое-что вспомнил, — беспечно отмахнулся Флэй, — не бери в голову. Разберусь.
И до меня дошло — одежда. Мы же сейчас в одежде Таргара, альены, оба. Любой из местных обитателей примет нас за чужаков, но не идти же голыми! Что ж, остается надеется, что никто нам не встретится, а свои должны моего рыся узнать, не забыли же его за эти десять лет.
Боги! Это же сколько всего тут могло измениться за десять лет? Вновь обернувшись, я посмотрела на моего дикаря. Он теперь был более собран, больше прислушиваясь и поглядывая по сторонам. Я тоже начала озираться.
— Иди, как шла, — тут же одернул меня сын Белой Рыси. — Если за нами следят, не стоит обозначать страх.
Вот после этих слов мне стало страшно. Только что не было, а теперь стало. И чем дальше мы уходили от спасительной лодки, тем сильней становилась тревога, и все больше нарастала внутренняя дрожь, переходя во внешнюю.
— Эй, голубка, клюв выше, — воскликнул Флэй, поддевая мой нос костяшкой пальца. — Без предупреждения нападают только натты.
— Натты? — переспросила я.
— Ньосер натт, — проговорил он на родном языке. — Ночные тени. Это бродяги. Они надолго не оседают. Зиму переждут, весной и в начале лета скотину откормят и дальше. Если хотят осесть, спрашивают разрешение, если проходят через чужие земли, мнением хозяев не интересуются. Дичи в лесах много, травы еще больше, им не мешают. Не особо агрессивные, но чужаков не любят. И в войне их лучше за спиной не иметь, мародеры. Да и в спину ударить не погнушаются.
— Неприятное племя, — я передернула плечами.
— Их никто не любит, — ответил Флэй. — Остальные остановят даже чужаков, а там разберемся. Не переживай.
Кивнув, я осторожно повела глазами по сторонам, прерывисто вздохнула, и мы продолжили путь. Постепенно дорога удалялась все больше от берега, уходя все дальше в лес. Теперь я вовсе прижалась к моему дикарю, и он положи мне руку на плечо.
— Жаль, лошадей нет, — негромко произнес Флэй. — Устанешь ты у меня.
— Я тебя выдерживаю, рысик, так что расстояние — сущий пустяк, — расхрабрилась я.
— Забавно, — усмехнулся дикарь. Я вопросительно посмотрела на него. — Назвала забавно, — пояснил он. — Мне понравилось.
— Р-р-рысик, — повторила я, больше мурлыкая, чем рыча. — Только совсем не белый. Черный рысик.
— Просто меня, как следует, отмыть надо, — засмеялся Флэй. — После бани я буду блондин с голубыми глазами.
Я живо заинтересовалась новым словом. Как-то до этого не интересовалась, а он не рассказывал, где они моются. Флэй рассказал про деревянный сруб, в котором и происходит омовение.
— Куда-то идти надо? — поразилась я.
— Специально для тебя пристрою к дому, — пообещал мужчина, и я немного успокоилась на эту тему.
Мы еще какое-то время шли, молча, поглядывая по сторонам. Постепенно появлялся голод. Желудок подал голос, взвывая к совести своей хозяйки, но среагировал на это Флэй. Он огляделся, что-то выискивая взглядом, после потянул к неизвестным мне кустам, где висели гроздья черных ягод. Не мучаясь вопросом, куда собрать ягоды, мужчина просто срезал ветку и вручил мне.
— Ничего другого пока предложить не могу, — с сожалением произнес он.
— Угощайся, — щедро поделилась я, протягивая ему ветку.
Флэй сорвал пару гроздей, закинул сразу горсть ягод в рот и повел меня дальше. Ноги уже болели и хотелось отдохнуть, но сын Белой Рыси упорно вел меня вперед, стремясь добраться до горы до темноты.
— Там начинаются наши территории, — пояснил он. — Можно будет расслабиться.
— А сейчас мы на чьих? Или это тоже ничьи? — поинтересовалась я.
— Медведи, — коротко пояснил рысик. — В общем, десять лет назад мы дружили, что сейчас, не знаю.
Еще через какое-то время я остановилась и посмотрела на него умоляющими глазами.
— Что? — Флэй обернулся ко мне.
— Мне надо, — ворчливо ответила я. — Уже давно надо.
Осмотревшись, мужчина кивнул, и я юркнула в кусты, быстро справилась со своими потребностями и хотела уже выйти, когда мое внимание привлекли такие же кусты. Решив сначала сорвать еще ягод, имевших сладковатый приятный привкус, я уверенно шагнула в том направлении. Что-то зашуршало, пронзительно свистнуло, и я завизжала, взлетая вверх.