При этом всегда существует потенциал конфликта между позитивной религией, имеющей, если можно так выразиться, очень внятный гражданский аспект, и «восхождением» пневматиков, которое часто бывает сопряжено с полным отказом от чувства ответственности перед обществом. Такие конфликты многократно имели место в истории христианства и ислама. Спиритуалистические секты, возникавшие в ходе таких конфликтов, сыграли важную роль в истории религий. В частности, именно ими приготовлялся, как правило, переход к качественно новым этапам в жизни религии и общества. Революционные идеи, пусть и религиозного свойства, часто вызревали именно в таких спиритуалистических сектах. Например, в последние три поколения ученые много работают над прояснением теснейших концептуальных связей между определенными христианскими сектами и идеей религиозной терпимости, а также принципами европейского Просвещения в XVII и XVIII вв.
Что же до еврейской историографии, то она до последнего времени не обращала внимания на эти мощнейшие исторические силы. Их удавалось игнорировать, поскольку они долгое время не проявляли себя на еврейской арене во всей своей полноте. История распространения каббалы тоже не рассматривалась учеными в связи с действием этих сил - главным образом потому, что пробудившиеся силы мистического накала долго действовали в иудаизме скрытно, не создавая заметных внешнему взору сектантских объединений. А уж в эпоху ассимиляции, когда закладывались основы современной еврейской историографии, никому и в голову не приходило, что религиозная реформа и рационалистическое Просвещение могут восходить своими корнями не только в мир разума, но также и в мир каббалы, мистической экзальтации, саббатианского кризиса. В мир тех самых еретиков, которых всякий был рад пригвоздить к позорному столбу.
Однако в самом саббатианском движении мы несомненно имеем дело с первым значительным проявлением (а точнее – со взрывом) этих мощнейших энергий за весь период еврейской истории со времени разрушения Второго Храма. Психологический тип радикального спиритуалиста проявил себя здесь во всей своей полноте. В хасидизме таких «сынов восхождения» тоже было немало, особенно в пору расцвета этого движения, но хасидизм не дал им столкнуть себя в бездну. После некоторого периода колебаний и двойственного отношения к своим радикалам хасидизм сумел укротить их дух и выделил им определенное место в собственном мире. Можно сказать, что виднейшим хасидским учителям была ведома великая тайна: «Доселе – и ни шагу дальше». Не так обстояло дело с саббатианством, превратившимся в секту «сынов восхождения» и сделавшим самые решительные выводы из своих идейных посылок. Саббатианцы пошли до конца – и рухнули в пропасть, в которой чистота обновленного бытия становится нравственным подвохом, влекущим во все 49 ворот нечистоты [16].
С появлением саббатианства в самом сердце иудаизма впыхнул неукротимый пожар. Появились люди, для которых перестал существовать старый мир изгнания и еврейства в изгнании. Этот мир исчез для них полностью или частично, и они искренне поверили в то, что тиккýн, как новое состояние миров, уже проявил себя и требует от них соответствующего поведения. Выпавшее на их долю огромное историческое разочарование наполнило их сердца парадоксальной верой в то, что лишь они удостоились света, который еще не открылся прочим. Отсюда - особый смысл, который вкладывался саббатианцами в слова «верующий» и «святая вера». По характерному употреблению этих слов саббатианские авторы узнаются, даже если в их текстах нет ни единого упоминания о Саббатае Цви. «Святая вера» есть тайна понимания новой реальности мироздания и тех перемен, которые вытекают из качественно новых отношений между Творцом и творением в эпоху тиккýн. Как именно понималась эта новая реальность, будет показано ниже.
«Верующий» в мессианское достоинство Саббатая Цви и в новые отношения между Богом и миром в эпоху Освобождения стоит на качественно иной духовной ступени в сравнении с «неверующим». В его душе таится сокровище, которое, даже оставаясь сокрытым, пронизывает своим светом любые оболочки, любые туманы зла и грубой материальности. Имя этому сокровищу – мессианская свобода. «Верующий» знает (и это знание дано ему через опыт), что он – свободен. И он знает также, что эта свобода, которой он удостоился в период мессианского пробуждения или в тот момент, когда ему посчастливилось стать сопричастником «святой веры», находится в противоречии с явными фактами бытия. Целью всех саббатианских учений было урегулирование этого острого и очевидного конфликта.
16
Источником этого выражения, видимо, является Зогар (в