А вот с бароном Бексом за три месяца, прошедшие с его прибытия, оставались натянутыми. Это не мешало мне отлично общаться с обычными егерями, делиться опытом и учиться у них некоторым приёмам, используемым на севере. Но с бароном мы не ладили, хоть и не конфликтовали в открытую. И в этом была больше заслуга барона, чем моя. Что бы я ни делал, но мои возможности повлиять на поведение имперского барона были похожи на попытку в одиночку сдвинуть какую-нибудь скалу. Заносчивость Бекса, ставшая причиной наших плохих отношений, к моему сожалению, имела под собой серьезные основания в виде титула и авторитета. И если бы он захотел, меня бы не было в Линге. Однако наша неполная сотня была самым результативным подразделением в разведке и охоте на местную живность, и барон старался лишний раз меня не задевать.
Старший посёлка Ткесан прибыл вместе с егерями, и общался я с ним нечасто, как и с кладовщиком Самаани. Нам, нори, мало что нужно было от этих людей. У нашей сотни была своя казна, свой обоз, своё имущество и запасы, которые мы сами же и покупали. Но те немногие встречи с ними какого-то неприятного чувства у меня не вызывали. А вот с торговцем Вибгосом мы общались много и часто – человеком он был неплохим, даже не ломил нам цены, как торговцы княжества, «помогая искупать грехи». Впрочем, он и без того умел торговаться и всегда преследовал свою выгоду.
Пожалуй, лучше всего я всё-таки знал старшего над строителями Воргота. Воргот был выходцем с далёкого севера – и всю свою жизнь строил. Строил дома и мосты, строил храмы и крепости, строил стены и хозяйственные постройки. Казалось, что этот человек мог построить всё что угодно. И благодаря его хорошему отношению нашей полусотне даже соорудили домики, в которых мы жили. Маленькие домики для десятников, большой домик для меня и два больших барака с уютными клетушками для бойцов. Если бы мне захотелось набрать полную сотню – нам бы как раз хватило места. Был ещё склад, хозяйственный домик, кухня со столовой и загон для кирри и кавалей. Мой дом был не только местом проживания, но и местом совещаний, посиделок с друзьями и вообще штабом нашего воинского формирования. Для нас же строители соорудили площадь-плац между постройками, где можно было тренироваться, собирать всех бойцов и даже отдыхать.
На имперском красоне в наш посёлок прибывал первый имперский гарнизон. По соглашению с князем Мобана, империя временно брала эти земли под свою защиту – уже зимой в посёлок начнут прибывать первые поселенцы, для которых сейчас возводятся бараки, и приплывут суда с припасами и строительными материалами. А пока требовалось достроить полноценную стену вокруг посёлка и закончить форт гарнизона, где на данный момент полностью были готовы только казармы, административное здание и ворота. Причал строители Воргота доделали только три дня назад, каким-то чудом успев к прибытию красона.
Так или иначе, имперский гарнизон в триста тяжёлых пехотинцев-ветеранов из кулака Императора прибыл – и меня зачем-то притащили на торжественную встречу. Мне оставалось только скромно встать за спины высокого руководства и не отсвечивать. Посмотреть на ветеранскую пехоту Империи было интересно само по себе.
Красон неторопливо развернулся к причалу. Несколько сильных взмахов вёслами, а дальше – по инерции. Два десятка портовых рабочих приняли концы и подтянули красон на место прикола. На причал скинули широкий трап, и началась разгрузка. Первыми побежали матросы, проверявшие надёжность крепления корабля – а следом появился воин в отличной железной броне и островерхом шлеме с хвостом. Я не видел его броши, но, как мне объяснила накануне всезнающая и начитанная Пятнашка, такой шлем мог носить только офицер очень высокого ранга, так что это был наш будущий правитель – не иначе. За ним следом спустились трое сотников, а после начали выгружаться сами солдаты.
Зрелище было завораживающим, и на него стоило посмотреть. Тяжёлая пехота что-то задела в моей памяти, но подсказок из прошлых жизней не последовало. Воины были невысокими, широкоплечими – и одетыми в пластинчатые доспехи, прикрывавшие тело до колен, и круглые шлемы с дополнительной защитой щёк, скул и подбородка. Руки и ноги прикрывали наручи и поножи, повторявшие рельеф тела. Из оружия у пехоты были короткие мечи, пять коротких копий за спиной, которые можно было как метать, так и использовать в строю – и длинные овальные щиты с металлическим усилением. Одежда под доспехами была у всех одного цвета – красные рубахи с куртками и серые штаны.