- Расслабься. Сейчас пройдёт, – проговорила она и как-то загадочно улыбнулась. Боль и в самом деле отступила через несколько мгновений. – Я весь вечер места не находила… Все говорят, что тобой всё будет в порядке, а я сидела и ждала.
Я перехватил её руки и неожиданно для себя поцеловал. Венка на её запястье стала пульсировать быстрее, выбивая такт под тонкой кожей.
- Ты самая лучшая девушка на свете… Знаешь? – поражаясь собственной смелости, спросил я.
Пятнашка не стала ничего отвечать. Просто прильнула ко мне и оказалась слишком близко, чтобы можно было удержаться от поцелуя. Может быть, с похмелья к девушкам приставать и не стоит, но Скраги лично я теперь даже был благодарен за его попойку. Потому что в другом состоянии я всё-таки трус, который не мог в своих чувствах признаться полгода. И ведь, как оказалось, Пятнашка этого признания ждала гораздо дольше – ещё с тех времен, когда была моим десятником ааори.
Глава 8
На следующее утро я понял, чем плохо совмещать дом и штаб, если у тебя ночует девушка. Выставлять наши отношения на показ Пятнашка застеснялась, в чем и призналась мне, когда мы лежали в обнимку и пытались унять дыхание. В штаб начали заходить задолго до того, как мы проснулись, и выход Пятнашки пришлось особо активно продумывать, чтобы не попасть в неловкую ситуацию. Оставшийся день ушёл на то, чтобы переделать все дела, накопившиеся за вчерашний вечер и утро.
Проходя мимо тренирующихся на площадке бойцов, я поймал укоризненный взгляд Молчка – его занятия по кулачному бою я пропускал уже который день. Хотя сам же и настоял на их проведении для всех бойцов отряда. Виновато разводя на ходу руками, я кинулся в город. Но в голове поставил себе зарубку – уделить занятиям больше времени. Первым делом я направился в казарму гарнизона, где поговорил с брином Факсом. Тот подошёл к происходящему с пониманием, познакомил меня со своими карсами и раскидал очерёдность выходов.
Удивил он меня ещё и тем, что очень подробно расспрашивал, с чем им придётся столкнуться. То есть отнёсся к порученному делу так, как и должен любой хороший командир. Я вот так не умел, к своему стыду. Даже Хохо и Пятнашка не могли похвастаться такой предусмотрительностью. Факс за пару часов вытянул из меня всё, что я знал и чем мог поделиться. Когда он начал расспрашивать о том, чего я не знал – пришлось пожимать плечами и разводить руками.
- Как-то очень мало, Шрам. Не находишь? – спросил он огорчённо.
- Что сам знаю, рассказал, уважаемый Факс, – опять я вынужден был оправдываться. И ведь не только оправдывался, но и смущался этого. – Земли Линга очень…. Разные, понимаете? И за любое знание приходится кровью платить… Иногда и жизнью.
- Ты вроде без потерь обходишься. Разве нет, Шрам? – уточнил брин.
- У меня сейчас из пяти десятков – четыре на лечении, – пояснил я. – Слава богам, никто не умер, но каждый раз я боюсь, что могу потерять кого-то из бойцов. А они не только подчинённые…
- Не только подчинённые? – переспросил Факс.
- Мы с ними вместе через многое прошли, – пояснил я. – Мы вместе стремились стать нори и получить имя, вместе хотим стать вэри... Каждый из них не раз прикрывал мне спину, не раз вытаскивал раненным…
Я хотел сказать, что они мои друзья и даже больше – почти семья, но вовремя заткнулся. Моя доверчивость уже не раз подводила меня под удар. И рассказывать подчинённому графа о том, что для меня значат мои бойцы – стало бы большой ошибкой. И так наговорил лишнего.
- Да и я без них сотник только на бумаге, – закончил я. – Поэтому каждый моей боец мне дорог, и на их раны мази я не жалею.
- А на моих? – взглянув мне в глаза, спросил Факс.
- И на ваших бойцов, уважаемый Факс, никто мазей не пожалеет, пока они с нами. Не хватало ещё потом объясняться за потерю людей.
- Шрам, только честно… Там действительно так опасно? – спросил брин.
Вместо ответа я вытянул из собранных волос седую прядку и показал её солдату.
- Я один раз оказался там без амулета. Прошёл по самому краешку, когда нас ещё при попадании в земли не пыталось убить всё, что там растёт, живет и существует.
Факс кивнул и повернулся к своим карсам:
- Всё слышали? Готовьте солдат. И чтоб завтра же могли мне всё показать!
В тот день я побывал у торговца, в администрации, у егерей и у Ниама. Вечером я отдал себя в руки Молчка, который под одобрительный гул зрителей наглядно показал мне, что все мои умения в кулачном бою стоят не больше десяти его ударов. И то, что кулаки у него были замотаны толстым слоем тряпок – не сильно меня спасало. Единственное, чем я мог бы гордиться, но гордиться не получалось – я продержался на занятиях больше часа. Когда я и Молчок сидели, отдыхая – я от побоев, а он от избиений – боец не преминул мне показать, что не стоит пропускать тренировки: развёл руками, а потом указал на меня пальцем.