— Ты в ТЮРЬМЕ! — отчеканила Марианна. — Здесь ты всего лишь порядковый номер в книге регистрации, и больше никто! Здесь у тебя нет никаких прав! НИКАКИХ ПРАВ, усекаешь? Впрочем, скоро сама убедишься. А пока притормози.
Эмманюэль зашнуровала кроссовки и принялась кружить по камере.
— Вам нужно в санчасть, — вдруг выпалила она.
— Черт! — сквозь зубы процедила Марианна, поворачиваясь к стене. — Заткнешься ты сегодня или как?
— Вы ранены, и…
— Не твое дело! ЗАТКНИСЬ, ГОВОРЮ!
— Можно взять у вас книгу?
— Бери что хочешь, только дай мне спокойно поспать, ради господа!
— Спасибо. Большое спасибо…
Марианна исчезла под одеялом. Дамочка не продержится и десяти дней в этих джунглях. Попадет в психушку или полезет в петлю. А может, ее исхудалое тело не выдержит. Естественная смерть, очень просто. Тем лучше. Так она, Марианна, скорей от нее избавится.
Но пока именно Марианна стучала зубами и дрожала, как листики акации во дворе, когда приближается зима.
Может быть, зима приближается и для меня тоже.
Пятница, 27 мая, 12:00
Даниэль вошел в комнату надзирателей с безмятежным видом и радужной улыбкой на устах. Моника Дельбек ела какую-то пакость, входящую в гиперпротеиновую диету. Даниэль ее приветствовал крепким мужским рукопожатием, та скривилась. Он обожал такие шуточки. Его это забавляло.
— Как дела? — весело осведомился он.
— Нормально! А вы как? Хорошо отдохнули?
Моника старалась не показывать, до какой степени ее смутило то, что Даниэль застал ее в самый разгар диетических усилий.
Ведь таким образом она признавала, что считает себя чересчур полной. И это ставило под сомнение ее женские чары.
— Чудесно выглядите! — заверил ее начальник, наливая себе чашку кофе.
— Ваша электробритва в ремонте или это новый стиль?
— Вам нравится? — вкрадчиво осведомился он, дабы избежать дальнейших расспросов.
Моника не успела ответить, только залилась румянцем, когда в комнату вошла Жюстина. Одним своим взглядом она как будто окатила Даниэля кислотой.
— Под этой щетиной он что-то скрывает! — выпалила она. — След от удара, может быть…
— Какая ты у нас проницательная, малютка Жюстина! От тебя, честное слово, ничего не скроешь!
— Это, главным образом, Марианне нелегко скрывать…
Моника оставила их сводить счеты, а сама продолжала стоически хлебать свой дурно пахнущий суп.
— Как она? — спросил Даниэль.
— Плохо, — отвечала Жюстина.
Даниэль принял безразличный вид:
— Моника, ваша еда аппетитно выглядит!
— Не смейтесь!
— Да что вы! Я не смеюсь. Из чего это приготовлено? Из подтухшего мяса?
Она вздернула плечи, Даниэль рассмеялся. Жюстина не смогла сдержать улыбку. Шеф в своем репертуаре.
— Вы правы, Моника: красота требует жертв!
Шутка не удалась, наступило долгое молчание. Моника решилась вскрыть нарыв:
— Жюстина рассказала мне о мадемуазель де Гревиль.
— Да ну? И что же она вам поведала?
— Что… что заключенная впала в истерику, набросилась на вас, а вы увели ее в дисциплинарный корпус и там… там дрались с ней.
Начальник бросил на Жюстину удивленный взгляд.
— Примерно так все и было, — признался он.
— Вы не хотите составить рапорт о произошедшем? Такое поведение требует разбирательства в суде.
— Нет. Думаю, она достаточно наказана. Она меня ударила, я дал сдачи. Только такие методы действуют на нее. Вы не согласны?
— И все же! — не унималась Дельбек. — Это идет вразрез с…
— Регламентом? Нужна вам лишняя бумажная волокита, Моника? У вас мало работы?
Моника перестала протестовать, зато вступила Жюстина:
— Вчера Марианна отказалась от прогулки. И сегодня тоже не вышла…
— Это ее право, — бесстрастно заметил шеф.
— Она не смогла пойти на прогулку потому, что не держится на ногах! Я хотела отвести ее в санчасть, но она отказалась.
— Значит, ей это не нужно… Прекрасный кофе! Вы его приготовили, Моника? По-настоящему вкусный. Мои поздравления! А мадам Оберже?
— Еще жива, — отвечала Дельбек. — Она тоже отказалась выйти во двор. И… женщины в курсе насчет нее… За что ее посадили.
— Уже? — изумился шеф. — Быстро же разлетаются новости в нашем тесном мирке!
— Думаю, это Соланж проболталась, — сказала Жюстина.
— Почему сразу Соланж? — возмутилась Моника. — Любая заключенная могла узнать ее по фотографии в газете или даже увидеть по телевизору!
— Не важно, — заключил Даниэль. — Если она решится выйти во двор, следует глаз с нее не спускать. То же самое — в душевой. Усиленный надзор…