— Что мне теперь делать, Сара?
— Когда Джонатан вернётся? — спрашивает она меня после минуты раздумий. Она знает, что Джонатан в командировке во Франции, и я рассказываю ей о нашем с ним телефонном разговоре. — Хорошо, тогда у нас есть немного времени.
— Для чего? — добавляю я, когда Сара встает. Она берет сумку и начинает искать мобильник.
— Для начала, я запишу тебя к гинекологу. Ты была у доктора Уоткинса?
Не дожидаясь моего ответа, она набирает номер в смартфоне.
— В конце концов, это был всего лишь тест, откуда ты знаешь, можно ли на него полагаться? Сначала ты пройдёшь обследование, а потом мы подумаем что делать дальше.
— Но Сара, сегодня же воскресенье. —протестую я, на что Сара просто улыбается. — Он же не работает сегодня.
— Я думаю, для нас он сможет найти время, — подмигнув мне, говорит Сара. Она права, это не так уж невероятно, если его попросит дочь графа Локвуда. Семья Джонатана очень влиятельна и имеет большие связи, они могут себе позволить вещи, которые простым смертным недоступны. Хоть я обычно этим и не пользовалась, но на данный момент это очень кстати, пойти быстро к врачу. Мне нужна определённость.
Возможно, тест был неправильным, думаю я по дороге в Челси, где находится практика доктора Уоткинс. Я цепляюсь за эту мысль, повторяя ее словно мантру. Потому что, если результат окажется положительным, изменения, которые произойдут, меня сильно пугают.
Глава 2
— Грейс? — Джонатан удивлённо заглядывает в комнату, находя меня в постели. — Что ты здесь делаешь?
— Мне надо просмотреть бумаги по проекту Wentworth, и я решила сделать это в комфортной обстановке, — объясняю я, неуверенно улыбаясь и замечаю, что сердце бьётся всё сильнее.
Я слышала, как Джонатан поднимается по лестнице, но сегодня я чувствую себя немного неловко. Именно поэтому я осталась сидеть в кровати, а не, как обычно, пошла его встречать. Кроме того, мне было трудно встать из-за разложенных по всей кровати документов и, если бы мне все же пришлось это сделать, то все документы бы перемешались.
Джонатан, нахмурившись, заходит в комнату и подходит ко мне.
— Ты же никогда раньше не работала в постели, — удивляется он, и я нервно сглатываю, разрываясь между необходимостью рассказать ему новость и страхом, который удерживает меня от этого.
— Когда-нибудь нужно начинать, — отвечаю я ему, отдавая себе отчёт в двусмысленности сказанного мною.
Тест был правильным, доктор Уоткинс подтвердил результат, я действительно беременна, срок семь недель. Он сделал узи и внимательно осмотрел меня, а затем объяснил, как я должна вести себя во время беременности. В тот момент я была сильно потрясена, и он меня успокоил.
До тех пор, пока я не увидела маленькую точку на экране, эту маленькую жизнь, зародившуюся во мне, я даже не была уверенна в том, каково это вообще, иметь ребёнка. Но потом во мне проснулось новое чувство, которое перебороло страх перед реакцией Джонатана.
Я хочу этого ребёнка, даже если тот факт, что эта маленькая точка когда-то станет живым ребёнком, пока выглядит абсолютно абстрактным. Это наш с Джонатаном ребёнок, часть его и меня, я никогда не смогу причинить боль этому существу, во мне зародился сильный инстинкт защитника, необходимость обеспечить его спокойствие, чтобы с ним ничего не случилось.
Я не знаю, как мне сообщить об этом Джонатану, но когда он осторожно садится на край кровати чтобы не перемешать документы, я крепко обнимаю его, целуя его почти виновато, потому что не привыкла что-либо скрывать от него. Он это сразу же замечает, и морщит лоб.
— Всё в порядке?
Он слишком хорошо меня знает, думаю я, в то время как тону в его голубых глазах, которые внимательно смотрят на меня.
— Я не знаю, это ты мне скажи, — отвечаю я, пытаясь отвлечь его внимание от себя, гладя его по груди. Мне нравятся его твердые мускулы под чёрной рубашкой, которую он носит без галстука и с открытой верхней пуговицей. — Ты решил проблемы в Париже?
В Париже он встречался с другом по бизнесу, который должен был передать информацию об источнике проблем, который в последнее время создал много трудностей в работе компании и саботировал проекты. Джонатану понадобилось некоторое время, чтобы выяснить, что это не просто серия совпадений, а преднамеренные, запланированные попытки нанести компании ущерб. С тех пор он ищет связь между этими делами и самого виновника ситуации.
— И да, и нет. У Бернара была, на самом деле, интересная информация, понадобится немало времени, пока я не проанализирую всё это, — для Джонатана это вполне нормально. Но в какой-то момент он немного уклонился от моего взгляда и я вдруг почувствовала, что он что-то скрывает. Это же ерунда или...?
— А почему ты приехал только сейчас? — с укором спросила я, сама этого не желая. Ведь уже поздно, на часах почти восемь.
— В Париже слишком сильно шёл снег, поэтому мы стартовали чуть позже. И работа в офисе заняла немного дольше времени.
— В офисе? Я думала, что у тебя встреча вне офиса. — по крайней мере, так я поняла по телефону, когда он сказал, что у него ещё дела.
— Нет. Мне нужно было обговорить некоторые вещи с Кэтрин, — сказал он, вновь избегая моего взгляда. Эта новость ранит меня, страх перед его недосказанностью становится ещё больше.
— Я не знала, что твоя секретарша работает сегодня, — говорю я, скрещивая руки на груди и глядя на него с упрёком.
— Я попросил её приехать в офис. Это было срочно, — Джонатан заметно удивляется моему тону. — Грейс, что с тобой такое? Я управляю международной компанией. Это значит, что мы не всегда отдыхаем в праздники или выходные, и ты это хорошо знаешь.
Вдруг я чувствую свою беспомощность от того, что понимаю его, и не представляю, что делать дальше. Может, я молчу потому что и сама от него кое-что скрываю?
— Извини. Я... мне хотелось бы, чтобы ты был рядом. Мы мало времени проводим вместе, — выкручиваюсь я, и Джонатан улыбается, эта улыбка волнует меня даже после года замужества.
Я надеюсь, что сейчас он поцелует меня и заставит забыть о том, как изменится наше будущее, если его мнение о детях не изменилось. Но он встаёт и идёт к шкафу, вешает свой пиджак, такой же чёрный, как его рубашка и брюки. Он так любит этот цвет и выглядит в нём несравненно, поэтому я никогда даже не пробовала поменять его стиль одежды.
— А чем сегодня занималась ты? — спрашивает он. К счастью, он стоит спиной ко мне. Потому что, в противном случае, он бы понял, что что-то не так. Грейс, соберись и скажи ему, наконец, тебе всё равно рано или поздно придётся это сделать. Но он выглядит таким напряжённым, и мне кажется, это плохое время. Если для такой новости вообще может быть хорошее время.
Я долго молчу, и Джонатан разворачивается ко мне, приподняв бровь и вопросительно глядя на меня.
— Сара приезжала, — поспешно отвечаю я. — Мы были с ней в городе. — это и правда и ложь, и мне становится стыдно за то, что я не решаюсь сказать ему правду.