— В Чикаго, — вздохнул он. — Мой личный самолет вылетает через час.
— Но это же твой самолет, — объяснила я.
— Поверь, я знаю, что он мой, — Николай закатил глаза.
— Скажи пилоту подождать, — пожала я плечами. — Это же не ракета.
Постукивание прекратилось. Он повернулся и медленно подошел к моему столу. Поставив ладони на его поверхность, Николай наклонился, пока его лицо не оказалось в паре сантиметрах от моего.
— Говоришь, попросить пилота подождать.
— Д-да.
— А что мне сказать людям, с которыми я должен встретиться?
— Э-э.
— Или как насчет ужина со спонсорами? Им я тоже должен сказать, чтобы подождали?
— Нет?
— Ты спрашиваешь или утверждаешь?
— Гм…
— Забудь, — прошипел он и вытащил мобильный из кармана. — Жак, это я. Знаю, что, скорее всего, ты занята уборкой, но ты опаздываешь, а мне нужно идти. Позвони мне, как появится возможность, — он бросил телефон на ближайший стул и снова выругался. — Она должна была, — после короткой паузы выдавил он, — ассистировать мне на этих выходных, на случай, если бы мне понадобился, — он сглотнул, — ассистент.
— Понятно, — я кивнула, после чего подняла свой карандаш в воздух, чтобы спросить.
Он закрыл глаза и застонал.
— Мы не в школе. Тебе не нужно поднимать руку, когда хочешь что-то сказать. Если тебе есть что сказать — говори!
— Я поеду.
Он побледнел.
— Черт побери, ты этого не сделаешь.
— Ты сегодня не в духе.
И тут его лицо смягчилось.
— Прости. Это просто все из-за… Чикаго.
— Вау, два извинения в течение… недели? Наступило Рождество?
— Ты пытаешься извести меня до смерти?
Я встала со стула и схватила свою сумочку.
— Работа заканчивается в пять.
— Я в курсе.
Он указал на большие настенные часы.
— Сейчас три.
— Мне нужно собираться.
— На перерыв?
Я закатила глаза и положила ладонь на его руку.
— Тебе нужен ассистент. Я тебе помогу. В конце концов, ты платишь мне чертову кучу денег. Меньшее, что я могу сделать, это помочь тебе выбрать галстук и выглядеть красиво, опираясь на твою руку, пока ты просишь миллиардеров продолжать вкладывать средства в твою компанию.
— Это не смешно.
— Я и не шучу.
Он поколебался и снова посмотрел на часы, в то время как я начала напевать песенку из заставки «Леопарди». (Примеч.: Jeopardy — телевизионная игра-викторина).
— Когда ты перестала меня бояться? Думаю, раньше ты мне нравилась больше со всеми своими теориями о вампирах и призраках.
Я протиснулась мимо него.
— Очень зрело, — попятился он. — Что за черт, Майя?
— Сегодня ты показал мне трещину в своей броне.
— Да? — он потер руки. — Какую?
— Тебе все-таки кто-то нужен, — наши взгляды встретились на мгновение, а затем он отвернулся и сжал губы в тонкую линию.
— Это ошибка…
— Которую ты не можешь себе позволить допустить перед людьми, которые не отписали тебе свою жизнь через контракт, — я подошла к двери и сказала через плечо. — Дай мне десять минут. Я быстро соберусь. Ты сможешь допросить меня в самолете.
— Я не сказал «да».
— Тебе и не нужно! Все, что мне требуется, это твоя благодарность и мобильный телефон, чтобы показать свою признательность! — я прошла к лифту, слегка махнув ему рукой. Когда Николай хмурился или, как сейчас, злился, он выглядел так сексуально. Что, к чертям собачим, я делала?
Он может быть сумасшедшим.
Он может быть психопатом.
Он, черт побери, владеет мной.
И я в очередной раз оказалась в таком положении, в каком мне легко можно сделать больно. Опять же, какие у меня были варианты? Смотреть «Нетфликс» с бутылкой вина?
Черт. Я должна была держать рот на замке.
ГЛАВА 20
Прежде соберись, а потом дерись.
~ Русская пословица
Николай
Я беспокоился о Жак. Она всегда писала. Она всегда звонила. Я не слышал ничего от нее со времени нашей вчерашней ссоры, когда она узнала, что я ходил ужинать с Майей.
— Смешиваешь бизнес с удовольствием? — губы Жак изогнулись в насмешливой улыбке. — Думаешь, это разумно?
— Это был просто ужин.
— С тобой ужин не может быть простым.
— Я не прикасался к ней, если именно об этом ты переживаешь.
Жак фыркнула.
— Я читала тот контракт. Если ты прикоснулся к ней, то ты облажался, и сам знаешь это.
Я закатил глаза.
— Тебя заботит эта ситуация.
— Местами. Ты собираешься продолжать обращаться с ней как с маленьким питомцем, которым она и является, или все-таки скажешь своей милашке о том, чем ты занимаешься? Чем мы занимаемся?
— Мы никогда не раскрываем наших секретов, — я сделал большой глоток вина.
— Я знаю… Просто пытаюсь понять, что ты тоже все еще помнишь об этом.
— Это все, Жак?
— Держи друзей близко, а врагов еще ближе, — она коротко кивнула. — Не теряй голову, Ник. Мне ненавистно видеть, как ты страдаешь от бессмысленной влюбленности.
Я расхохотался.
— Влюбленность для детей.
— Именно это я и хотела сказать, — она пожала плечами. — Будь мужчиной.
Я сжал переносицу и посмотрел в окно, пока Майя продолжала комментировать каждую деталь обстановки, которую видела.
— Кожаные кресла! — прошептала она восторженно. — Шампанское, — она выгнула брови. — Это икра?
— Я бы отлично обошелся без комментариев, Майя, — проворчал я. В тот момент меня настигла слабость. Застрявший в салоне самолета с женщиной, к которой мне запрещено прикасаться, по дороге на похороны, которые я не хочу посещать. Вообще.
Я редко терял концентрацию. И я редко выходил из себя перед другими. Что, черт возьми, подтолкнуло меня сделать это перед Майей?
— Так, — она плюхнулась на сиденье напротив меня и скрестила свои длинные ноги. Я упорно старался отводить взгляд в сторону. — Объясни, что конкретно мы будем делаем в Чикаго.
Я открыл папку и толкнул ее через стол.
— Мы ничего не делаем. А я выступаю с речью в… церкви.
Я не упустил ее фырканье и то, как она пыталась скрыть свой смех.
— Я сказал что-то смешное?
— Да, — кивнула она. — Речь в церкви.
— Откуда такое отношение?
— Ты поцеловал меня, — Майя прищурилась, а затем откинулась на спинку, позволяя своему взгляду блуждать по моему телу, лаская его. Я бы солгал, если бы сказал, что не чувствовал себя хорошо от того, что меня желали, хотели, и это было долгожданным отвлечением от пустоты у меня внутри. Я очень, очень не хотел лететь в Чикаго.
— Ты поцеловала меня в ответ, — ответил я.
— Не имеет значения, ты все равно поцеловал меня. Граница между зверем и его маленькой игрушкой была пересечена. Я теперь тоже владею тобой, только в более… раздражающем ключе. Я держу твои яйца в тисках.
— Давай уберем эту часть из моей речи, — сказал я, игнорируя ее маленькую уловку.
— Эй, — улыбка озарила ее красивое лицо, — это может пойти им на пользу, откуда тебе знать.
Это был диалог, который бы точно понравился Энди. По факту, чем больше Майя говорила, тем более ясно я видел в ней Энди, что только ухудшало ситуацию. Майя думала, что я направляюсь в Чикаго, чтобы пожимать руки богатым докторам и толкать речи, когда на самом деле я летел туда потому, что дал обещание умирающей девушке. Просто еще одной девушке, которую у меня не получилось спасти.
— Давай не будем упоминать части тела в моей речи?
— Я постараюсь.
— Я здесь босс.
— Ты, конечно.
— Я создал монстра. Если бы я знал, что, накормив тебя, получу это, я бы связал тебя и держал в подвале с протеиновыми батончиками и «Гаторейдом». (Примеч.: «Гаторейд» — общее название серии изотонических напитков, производимых компанией PepsiCo).