Внутри у Мэлдреда все заклокотало, но он, стиснув зубы, промолчал.
Странная девочка без возраста встала, обошла силача кругом и снова остановилась напротив него; ее ясные голубые глаза смотрели оценивающе.
— Меня удивляет, что хозяин не заставил тебя выполнять какую-нибудь грязную работу. — Она прищурилась, поджала губы и, грозя пальчиком, подступила ближе. Мэлдред же сделал шаг назад, чтобы держаться от малышки хотя бы на расстоянии вытянутой руки.
— Особенно после того, как ты упустил Дамона Грозного Волка в Шрентаке… Не понимаю, почему хозяин до сих пор не приказал тебе чистить пещеру или добывать пищу для его зверинца. В сущности, мне непонятно, почему он вообще не отказывается от твоих услуг.
Глаза Мэлдреда расширились, и он наконец заговорил:
— В Шрентаке Дамон был со мной. Я не упускал его.
— Ты позволил ему уйти к безумной старухе.
— К мудрой чародейке. Я сам вел Грозного Волка к ней.
— Это не входило в наш план. Тебя следовало бы убить за то, что ты его нарушил. Нельзя было помогать Дамону! — Нура уперла крепко сжатые кулачки в бока. — Из-за своей самонадеянности ты его упустил!
— Но я бы…
— «Я бы» — что? Ты бы его не упустил, если бы не вмешались приспешники черной драконицы? Да ведь Дамон освободил узников Сабл! Естественно, потомки вступили в бой! Если Грозный Волк погиб, то виноват в этом будешь ты, Мэлдред! И в том, что мы его потеряли, тоже ты виноват! Я-то полагала, что ты будешь охранять его на всем пути и доставишь к хозяину в целости и сохранности! Разве ты не обещал сделать именно так?
— Я действовал по ситуации. Я поступил так, потому что почувствовал — так надо, — возразил силач. — Кроме того, это тоже было частью испытания, не так ли? Я должен был измотать Дамона до предела, чтобы выяснить, на что он способен.
Девочка звонко рассмеялась — словно легкий бриз нежно коснулся прибрежных камышей. Воздух вокруг нее сгустился и замерцал, как будто все насекомые, танцующие в болотном мареве, внезапно, повинуясь ее воле, превратились в светлячков. Белоснежная кожа малышки начала на глазах темнеть и уже через несколько мгновений приобрела ореховый оттенок. Короткие пухлые пальчики вытянулись, на них отросли длинные, ярко накрашенные ногти. Ноги стали длинными и мускулистыми, а тело — стройным и восхитительно гибким, таким, какое обычно привлекает все мужские взгляды. Лицо, по-прежнему хорошенькое, приобрело взрослую жесткость, медно-рыжие локоны превратились в шапку коротко стриженных черных волос, такого же цвета, как и глаза. Легкое светлое платье Нуры сменилось изношенной черной кожаной рубахой, которая когда-то принадлежала Дамону. Нага украла ее у Грозного Волка вместе с бесценным магическим мечом. Это случилось в предгорьях Блотена, когда Нура была именно в этом образе — продажной девки с Южного Эргота. В тот день ей почти удалось убить Дамона — это тоже было частью испытания, — но он сумел вырваться из смертельной ловушки.
И из последующих — тоже.
— И что же ты такое почувствовал? — спросила Нура, протянула тонкую руку и ткнула Мэлдреда пальцем в грудь. На одежде силача тут же возникло кровавое пятно — нага поранила его острым ногтем. — Что действительно надо было сделать, — так это доставить его сюда, ко мне. Похоже, ты терпишь неудачу в любом деле, за которое берешься… принц.
Мэлдред продолжал смотреть на Нуру. Он молчал, сохраняя бесстрастное выражение лица, лишь взгляд горел яростью, но в глубине темных теперь глаз наги плескалось что-то такое, что заставило его кожу покрыться мурашками.
— Мэлдред, тебе не нравится моя внешность? Но ведь это человеческое тело. Я думала, что тебе так будет удобнее. Или ты предпочитаешь мой истинный облик? — Улыбка красотки превратилась в злобную гримасу, взгляд стал ледяным.
Мэлдред невольно содрогнулся, когда увидел следующую метаморфозу.
Кожа соблазнительной эрготианки пошла рябью, словно поверхность воды под порывами ветра, изменяя цвет и плотность, стала гладкой и покрылась чешуйками размером с монету. Ее ноги срослись и превратились в хвост. Через мгновенье над Мэлдредом нависала огромная змея длиной не менее двадцати футов. Ее тело полосами опоясывала черная и красная чешуя, искрящаяся на солнце подобно драгоценным камням, но голова принадлежала маленькой девочке, лишенной возраста. Ее медно-рыжие кудри развевались на ветру, образовывая подобие капюшона, как у кобры. Свернув тело кольцами, Нура подняла верхнюю его часть и, слегка покачиваясь, укоризненно воззрилась на силача.
— Ну что ж, неплохо выглядишь, — произнес Мэлдред высокомерно, — Ты меняешь вид так же легко, как змеи — кожу… — Он помолчал, затем продолжил: — Но один твой облик нисколько не предпочтительнее другого.