— Быстрее, — пробормотал он. — Давай, Мэл.
Дамон слышал, как Людоед прибавил шагу, как участилось его дыхание.
— Быстрее, — сказал Грозный Волк громче и тут же выругался, споткнувшись. Ноги его отяжелели и пылали огнем. Он почувствовал, как они становятся еще больше, как растет его тело, а мускулы наливаются силой. Снова сдавило грудь, в висках стучало.
— Во имя голов Владычицы Тьмы! Сколько может продолжаться эта мука!
«Сколько еще продержится человеческий дух в этом чудовищном теле? Достаточно ли у меня времени, чтобы найти дракона? А победить его? А узнать, что Рики и ребенок спасены?»
— Сколько мне осталось? — прошептал Дамон, восстановив равновесие и возобновляя изнурительный темп.
Он слышал, как Мэлдред тяжело дышит сзади — людоеду было трудно.
— Не так быстро, — жалобно попросил маг, когда Грозный Волк помчался по круто уходящему вниз коридору, — мне не поспеть за тобой.
Поскольку бывший рыцарь не был намерен доверять двуличному людоеду, то решил не снижать темп.
— Дамон, помедленней!
«Возможно, — думал Грозный Волк, — Мэлдред говорил правду, когда обещал не лгать больше». Он хотел верить в это, помня о близкой дружбе, которая раньше их связывала, но не мог позволить себе такой роскоши. Не мог, поскольку, возможно, у него осталось всего несколько минут.
Однажды мглистый перехитрил людоеда. Теперь, если Мэлдред все еще надеялся спасти Блотен, дракон мог снова использовать его против Дамона.
— Дамон, помедленней.
— Я не могу!
Бывший рыцарь считал, что у него осталось слишком мало времени, чтобы понапрасну терять его. Не мог он и полностью доверять Мэлдреду. Теперь Дамон почти бежал по каменному туннелю, оставив людоеда далеко позади. Бежал к логову дракона.
Еще один поворот, еще один спуск.
Дамон догадывался, что теперь он уже глубоко под землей и спускается все ниже и ниже. Стало немного прохладнее. Сухой пыльный воздух сменился тяжелой влажностью с запахом земли и гуано. Он посмотрел вправо, вглядываясь в темноте, и заметил воду, каплями усеявшую камни. Неподалеку проходила серебряная жила. И тут бывший рыцарь вспомнил ее. Именно эту жилу он заметил во время недолгой мысленной связи с мглистым драконом.
— Уже близко, — прошептал Грозный Волк. — Я уже рядом.
Еще небольшая пробежка.
— В самом деле, — пришел неожиданный ответ, — ты очень близко.
Вдалеке, слева от Дамона, возник тусклый желтый свет. Он быстро рос и становился ярче, отражаясь от усыпанных драгоценными камнями предметов, золотых скульптур и позолоченного оружия, сложенного перед ожидающим Грозного Волка мглистым драконом. Свет на мгновение ослепил Дамона, который слишком много времени провел в темноте.
Бывший рыцарь почувствовал облегчение и легкое головокружение, страх и надежду на то, что он теперь сможет спасти своего ребенка. Через мгновение его обуял гнев — получалось, что вся его жизнь ушла на то, чтобы добраться сюда. Он жил только для этого момента — момента возмездия.
Возле мглистого появилась Нура Змеедева в облике маленькой девочки с медно-рыжими волосами. Дракон вытянул лапу в почти умоляющем жесте — малышка читала заклинание.
Дамон направился прямо к ней, но затем заколебался. Внезапно он почувствовал дрожь горы под огрубевшими ступнями. Это гремели слова дракона, которые было не так-то просто разобрать.
— А ты хитрец, — промурлыкал мглистый. — Мои дорогие людоеды не потрудились предупредить меня о твоем приходе, Дамон Грозный Волк. Ты их убил?
— В любом случае они мертвы, — пожал плечами Дамон.
Дракон вопросительно поднял костистую бровь. Грозный Волк двинулся вперед медленно и осторожно, следя за Нурой и все еще удерживая дракона от проникновения в его сознание.
— Меня больше не зовут Дамоном Грозным Волком. Я перестал им быть с тех пор, как последний участок моего тела покрылся чешуей. Теперь я всего лишь омерзительное чудовище, которое ты создал только для того, чтобы уничтожить. Я потомок, хоть и не столь совершенный, как порождения Сабл. У меня нет крыльев, дракон, только уродливые обрубки. Твое создание уродливо. Я отвратителен.
Дракон зарычал так, словно разом забили в тысячу колоколов. Дамон не понял, смех это или яростный рев.
— Но это уродливое и отвратительное создание — очень сильное, — продолжал бывший рыцарь, приближаясь. — Я намерен показать тебе, насколько сильное.