Не подала? Мысли Тима заметались, он пытался понять, зачем она пришла. Когда он искал причину, он увидел несколько слезинок, текущих по ее щекам.
Она вытерла лицо рукавом блузки, и он почувствовал, что она сдерживает себя. Его дыхание было прерывистым, сердце рвалось из груди. Что случилось, почему она так плачет? Что-то с ее родителями? Кто-то заболел? Он потянулся к ней, но остановился. Сейчас она вряд ли хочет его близости.
— Зачем ты приехала, Кэри?
— Я твоя жена, и я беременна, — Кэри встала и села на кровать рядом с ним, слезы теперь свободно потоками лились по ее лицу. — Я должна быть дома. Ты мне нужен.
Она придвинулась ближе. Дыхание замерло у него в груди, когда он почувствовал ее руку на своем плече, и тут же встрепенулся.
— Я здесь, потому что верю в то, что у нас было и есть. В то, что у нас может быть. У нас проблемы, но я верю, что Бог может спасти наш брак.
С каждым словом, с каждым звуком надежда и жизнь возвращались в его сердце, которое он считал мертвым и похороненным. Она была готова простить его после всего. Он не заслуживал ңичего, кроме гнева, но вот она сидела рядом и говорила ему, что у него есть шанс. Что она хочет остаться с ним и родить ему ребенка.
Мысленно он начал одну за другой перебирать причины, по которым она должна была оставить его. Анжела, обман, пьянство. Все неправильные решения, которые он принял, обрушились на него, как тонна грязи, и он знал, что не сможет дышать, если не выберется из-под нее.
Он встретил ее взгляд и мысленно умолял поверить в то, что он скажет:
— Мне по-настоящему жаль, Кэри. Прости меня.
Он провел пальцами по контуру ее лица, чтобы убедить себя: она действительно здесь и сидит рядом с ним поело всего, что он сделал с ней.
Она открыла рот, но ничего не сказала. Она просто кивнула, лицо у нее было покрасневшим и заплаканным. Потом, словно не в силах больше держаться, она прислонилась к нему. Осторожно, со страхом, он положил руку ей на спину и обнимал ее, пока она плакала.
Тим не представлял, сколько прошло времени, но, наконец, он услышал, как она прерывисто вздохнула.
— Я хочу... я хочу, чтобы мы снова были вместе. Но я не знаю, — она всхлипнула. — Нам... нам нужна консультация.
Похоже, она ожидала спора, но он не стал спорить. Тим быстро кивнул, словно часть груза упала с его плеч.
— Я позвоню пастору Марку.
Она все еще была у него на груди, и он почувствовал, что она снова плачет.
— Прости. Я не хотела...
— Кэри, не надо.
Мысль о том, что она будет извиняться перед ним сейчас после всего, что он сделал, была невыносимой. Он едва дышал, понимая, что даже малейший вздох высвободит бурю чувств, с которыми он пытался справиться.
Когда его легкие были готовы взорваться, он сделал три быстрых вдоха и заскрипел зубами, зажмурился, а волна скорби захлестнула его. И он заплакал, как не плакал никогда в жизни.
Потом он обнял Кэри и прижал ее к себе, подобное объятие он видел лишь однажды в программе новостей, когда один мужчина получил ложное известие о гибели своей жены при крушении самолета. Когда они встретились в аэропорту, журналисты уже держали наготове камеры, чтобы запечатлеть трогательный момент. Тим до сих пор помнил жест, теперь он знал, как глубоко чувствовал тот человек.
Пока Тим не проснулся и не увидел Кэри, сидящую рядом с ним, он был пропащим человеком. У него не было права на то, что она предлагала, не было причины чувствовать себя достойным. Однако она предлагала ему новый шанс в жизни и все, что его сопровождало. Когда он снова смог дышать нормально, он прошептал, вкладывая в слова всю душу:
— Кэри, я обещаю... всю оставшуюся жизнь я буду благодарить тебя за это.
Глава 23
Прошла неделя с тех пор, как Кэри вернулась домой, а Райан все еще не мог думать ни о чем другом. Был вечер понедельника, и тренеры собрались после занятий, чтобы обсудить план матчей. У «Золотых медведей» Клир-Крика был первый за десять лет шанс стать чемпионами штата, и следовало договориться насчет тактики.
— Ты с нами, Тейлор? — старший тренер Джон Сикора окликнул его с другого конца стола. — О какой игре ты думаешь — о нашей или той, что сегодня вечером по телевизору?
Остальные засмеялись, и Райан заставил себя ухмыльнуться.
— Извините. Я отвлекся.
— Так сосредоточься, ладно? — сказал Томми Шредер, еще один участник совещания. — Что-то ты молчишь. Мы не сможем составить нормальный план игры без твоей помощи.
Райан выпрямился и на мгновение опустил глаза, смущенный комплиментом. Да, он был талантливым тренером, но победить можно только в команде. Он улыбнулся людям, сидевшим с ним за столом. Он не представлял, о чем они говорили, но полностью доверял их суждению.
— Как насчет углового захода? — Сикора откинулся на спинку стула. — Нам следует применять его в игре с более быстрыми командами или нет?
Совещание продлилось на час дольше обычного, разговор постепенно перешел на обсуждение заказа пиццы и вечернего матча по телевизору. Райан незаметно поднялся и выскользнул на улицу, пока никто не обвинил его в нежелании общаться.
Вечерний воздух остудил его лицо, и он посмотрел на небо. Снеговые тучи стояли так низко, что, казалось, он мог до них дотронуться. Обычно Райан любил первый снег. В другое время он пригласил бы товарищей к себе, и они сидели бы перед его телевизором с большим экраном, под потрескивание дров в камине.
Но после того, как они с Кэри расстались, все казалось ему немилым. Хуже того, боль в его сердце не ослабевала, а наоборот становилась сильнее.
По дороге к своей машине он вспоминал разговор со своей матерью через две недели после получения травмы, от которой он чуть не остался парализованным.
Он лежал в больнице, смотрел в окно и пытался понять, почему не получает вестей от Кэри, когда в палату вошла его мать.
Они долго молчали, потом его мать наконец сказала:
— Должно быть, оно разбито, сынок.
Райан вспомнил удивление, которое охватило его при этих словах. Он медленно повернулся, чтобы видеть ее. Шея к тому времени уже зажила, но поворачивать ее было трудно.
— Что?
— Твое сердце, — она смотрела на него. — В нем осталась большая пустота — на том месте, где была девушка по имени Кэри.
Он вздохнул и перевел взгляд на потолок.
— Где она? Почему она не позвонила?
Его мать ответила не сразу.
— Я не знаю ответа на эти вопросы, но я знаю одно: ты поправишься, — ее голос стал мягче. — Но, если ты позволишь Кэри Бакстер уйти, ты никогда уже не станешь прежним.
Райан забрался в грузовик, воспоминание угасло. Прошло столько лет, а он остался таким же, как был на больничной койке. Неуверенным в том, что выживет без нее. Особенно теперь, когда он вновь нашел ее.
Теперь все было иначе. Он не просто позволил Кэри уйти; он сознательно ее отпустил. Она хотела спасти свой брак, и Райан верил в глубине души, что она приняла правильное решение. Решение, угодное Богу.
Он вспомнил, что Кэри рассказывала ему о Тиме Джейкобсе, за которого она вышла замуж. Этот мужчина недостаточно любил ее, чтобы оставаться ей верным. Райан был просто поражен ее желанием оставаться с ним даже после его измены. Если бы она была робкой и зависела от Тима, если бы она не могла за себя постоять, Райан мог бы понять это.
Но Кэри Бакстер?
Он громко хмыкнул, заводя мотор и выезжая со школьной парковки.
В школе о Кэри рассказывали легенды. Все хотели дружить или встречаться с ней, и никто не сомневался в том, что типичные подростковые пороки — спиртное, наркотики, секс, даже прогулы занятий — ее не коснулись. Она не была совершенной. Ей делали замечания за то, что она разговаривала во время урока или передавала записки. Но по-настоящему серьезные искушения не были проблемой для Кэри.
Когда она приходила на вечеринку, пивные банки начинали исчезать со стола. Она оглядывалась вокруг, и ее глаза сияли такой радостью, которой не доставляли бутылки.
— Я надеюсь, что вы, ребята, не пьете, потому что это вовсе не круто.
В ее присутствии ровесники хотели быть чистыми. Если что-то было подходящим для Кэри Бакстер, оно подходило для всех.