В то время, пока детектив откашливался, Кармин присел на подлокотник дивана рядом с Хейвен, не желая находиться далеко от нее.
– Я хотел бы побеседовать с ней наедине, если Вы не возражаете.
– К сожалению, я возражаю, – ответил Винсент. – Я пригласил Вас в свой дом и не позволю Вам выставить меня вон.
– Хорошо, – достав из кармана небольшую записную книжку, детектив Барански открыл чистую страницу. – Хейвен, знаешь ли ты Николаса Барлоу?
Смотря на свои ногти, Хейвен принялась сбивчиво отвечать на вопрос детектива.
– Да. В смысле, я знаю, кто он такой, но я плохо знала его как человека. То есть, плохо его знаю… а не знала.
Паникуя, она бросила взгляд на Кармина, после чего опустила взор на пол.
– Когда ты в последний раз видела его? – спросил детектив Барански.
– В конце сентября, – ответила она. – В тот день у Кармина был футбольный матч.
– Возможно, во время той игры произошло нечто необычное?
– Я надрал ему задницу, – вклинился в беседу Кармин, желая избавить Хейвен от необходимости пересказывать случившееся. – Вообще-то, в этом не было ничего необычного. Мы все время дрались.
– Вот как. И что случилось после драки?
– Он сбежал, – ответил Кармин, – как, впрочем, и всегда.
Офицер пристально посмотрел на Кармина.
– В тот день ты видел его в последний раз?
– Нет, я видел его неделю спустя, – признался Кармин. – Я проходил в школе стандартизированный тест, когда он приехал.
– Зачем?
– Забавы ради. Зачем, по-вашему, люди сдают этот тест?
– Я спрашивал не про тест, – возразил детектив Барански, теряя терпение. – Я спрашивал о том, зачем он приезжал.
Кармин пожал плечами, не желая отвечать на вопрос детектива и с первого раза поняв, что именно тот имел в виду.
– Что-то произошло, когда он приехал?
– То же самое, что и всегда.
– Очередная драка, – кивнул детектив, словно это было само собой разумеющимся. – Но ты, Хейвен, в последний раз видела его во время футбольного матча?
– Да, – замешкавшись, Хейвен покачала головой. – На самом деле, нет. Мы виделись чуть позже в тот вечер на озере Аврора. Мы поговорили и затем я вернулась домой.
– Значит, именно на озере ты видела его в последний раз?
Быстро обведя взглядом комнату, она заметила кивок Винсента. Это движение было настолько неуловимым, что даже Кармину едва удалось заметить его.
– Да, – прошептала она.
Ложь.
– У тебя есть какие-нибудь предположения насчет того, что с ним могло случиться?
На сей раз Хейвен не мешкала.
– Да.
Напрягшись, Кармин ошарашенно смотрел на Хейвен.
Какого черта?
– В тот вечер на озере он говорил о том, что его ничто здесь не держит, – сказала Хейвен. – Он говорил об отъезде, ему хотелось просто исчезнуть и начать все с чистого листа в каком-нибудь другом месте, где никто его не знает. Я думала, что ему просто нужно было выговориться, но теперь я думаю о том, что он мог осуществить то, о чем говорил.
– Возможно и такое, – закрыв записную книжку, офицер убрал ее в карман.
– Я никак не могу избавиться от мысли о том, что это моя вина, – продолжила Хейвен. – Возможно, мне следовало его остановить, или помочь ему. Возможно, тогда он был бы… здесь.
Грудь Кармина сковало чувством вины.
– Нельзя винить себя, мисс, за те решения, которые принимают другие люди, – сказал детектив Барански, поднимаясь на ноги. – Спасибо за уделенное время. Позвоните мне, если вспомните что-нибудь еще, что сможет помочь нам найти Николаса.
Хейвен с осторожностью приняла протянутую им визитную карточку. Винсент проводил офицера к дверям, и, замерев на мгновение, Хейвен скомкала визитку в руке.
В гостиной воцарилась напряженная тишина. Не сумев вынести ее, Кармин развернулся к Хейвен, как только за детективом Барански закрылась входная дверь.
– Ты на самом деле винишь себя в случившемся?
– Конечно, – тихо ответила Хейвен. – Если бы я не…
– Чушь, – перебил ее Кармин, не дав ей объясниться. – Ты ни в чем не виновата.
– Это неправда, – возразила Хейвен. – Неужели ты не видишь этого? Именно я во всем этом и виновата, Кармин, потому что я какая-то там princi… Бог знает кто! Чертова принцесса! Твоя мать и Николас мертвы, Коррадо пострадал, а ты поставил крест на своей жизни с такой легкостью, словно это какой-то пустяк! А что будет дальше? Сколько еще всего свалится на наши головы по моей вине?