Другой вопрос — поведение моих сокланов. Такой откровенной трусости — или что это было такое — я никак не ожидал. Сам такой поступок противоречил законам логики. Спастись в игре!? В игре убежать от врага, аргументируя побег неизбежным поражением? Это что за бред, вообще? Я сам никогда не убегал. Отступал — да. Перегруппировывался — да. Но не убегал. Отступление и паническое бегство — две большие разницы. Во втором случае ты руководствуешься не умом, а эмоциями. Теми вещами, которые всегда надо держать под контролем.
— Блин, — я сам себе устроил «фейспалм», вспомнив поведение в комнате для брифингов. Там были одни эмоции. Ни капли ума. Я «сгорел» настолько сильно, что абсолютно не отдавал отчёта своим словам. Я даже не помню, что конкретно говорил. Помню только, что вылил ушат помоев на головы бедолаг-тестеров. А такое отношение никто бы не стерпел. Наверное, не стерпели бы даже те, кому я платил из собственного кармана — драйверы. Те ребята, кто в моё отсутствие прокачивал моих персонажей. С ними я тоже вёл себя по-скотски. Но только тогда, когда они по-настоящему косячили. Если же всё делали правильно, если выкачивали проценты и поднимали уровни, я выплачивал им бонусы.
— Блин, — опять повторил я и встряхнул головой, чтобы вытрясти мой собственный матерящийся образ. — Пригорел, Лёха, пригорел. Пригорел — проиграл, как сказали бы старые сокланы… Но, блин, было же из-за чего!
Я попытался себя в этом убедить. В том, что «было же из-за чего». Раз за разом прокручивал в своей голове картины, где кто-то скакал на лошади, кто-то преломлял печать свитка телепортации или убегал на своих двоих, в надежде добраться до безопасной зоны. Но выходило не очень. Все мои аргументы о глупости подобной трусости разбивало понимание, что я руководил не прошедшими вместе со мной огонь и воду друзьями, а теми, кто набран по объявлению. Теми, многие из которых были гораздо старше меня. И, наверное, мудрее. И они, конечно, не привыкли к такому отношению.
В дверь постучали. Я предположил, что стучать могли лишь двое из тех, кто уже стучал в мою дверь ранее — Катя или Николай. Но вариант с Катей я сразу отмёл — тот взгляд, которым она на меня смотрела, и скривившееся в брезгливости лицо, отбрасывали любую возможность о нашем дальнейшем взаимодействии. Значит, это мог быть только Николай.
— Уходи, Николай! — крикнул я, не желая покидать кровать.
— Лёш, это я. Давай поговорим?
Голос Вики я узнал сразу. Она единственная оставалась со мной до конца — и в игре, и в реальном мире. Единственная, кто оказал поддержку.
— Иду, Вик. Сейчас открою.
Я сполз с кровати и открыл дверь.
Невысокая полноватая девушка смотрела на меня абсолютно спокойно. Я думал, она будет сжимать ручки у груди, нервно кусать губы, переживать и беспокоиться. Но она выглядела словно после сеанса йоги — уверенно и хладнокровно.
— Проходи, — я отошёл в сторонку. — Присаживайся, если хочешь. Извини, пятидесятилетний «Макаллан» предложить не могу — нету.
— А что это? — удивлённо спросила она, едва переступив порог.
— Виски, Вика. Виски.
— Да я всё равно не пью, — по-доброму улыбнулась она. — Как ты тут?
— Занимаюсь самоанализом, мадемуазель Фрейд, — я ответил усмешкой. — Пытаюсь понять, где ошибся. Как меня угораздило так накосячить, и что теперь со всем этим делать.
— Я могу дать пару советов.
Услышав это, я отворил варежку на полную. Ну, и глаза соответственно. А кожа на лбу вообще сложилась гармошкой. Ранее я не мог даже предположить, что «серая мышка» осмелиться давать советы тому, кто держал в ежовых рукавицах почти 50 человек. Сама бы она точно так не смогла. А тут — ишь ты! — ещё советы давать лезет.
Я хмыкнул:
— Как единственный мой друг в этой мрачной темнице, ты можешь говорить смело. Не обещаю во всём соглашаться, но выслушаю со всем вниманием.
— Зря ты так про «друзей», — Вика примостилась на краешек стульчика. — Тут нет твоих врагов. Тут есть те, кто хочет понимать, что надо делать, и зачем. Люди — не роботы, пойми. Они не хотят беспрекословно подчиняться. Не хотят просто выполнять приказы. Мы же не в армии всё-таки… Не знаю имею ли я право, но всё же осмелюсь дать совет: тебе стоит относиться к ребятам без диктаторских замашек. Не быть столь категоричным. Иногда хвалить, и очень-очень часто говорить «спасибо». Ведь мы действительно люди. Не солдаты, не наёмники. Мы — люди.