-- Боже, Боже!.. Милый, родной!.. Ведь я люблю тебя! Люблю, слышишь?..
Но Володя ничего не слыхал и глубоко безразлично молчал. Он постепенно холодел; уже неприятно и жутко было прикасаться к его лицу и рукам, уже веяло мертвым холодом от всего его большого неподвижного тела. Мирра затихла, выпрямилась и, со страхом глядя на него, попятилась к двери.
Она не помнила, как добежала до своего дома и поднялась по лестнице. Не снимая ни шубки, ни галош, она прошла мимо горничной, открывшей ей дверь, прямо в гостиную и оттуда -- в кабинет, к мужу. Данский, сидевший у стола, при ее появлении испуганно поднялся и уставился в нее своими удивленными глазами.
Мирра не могла говорить; она шевелила губами, раскрывала рот -- и из ее груди только вырывалось клокотание слез. Она вынула из муфты свои маленький револьвер и бросила мужу. Он нагнулся, поднял его и вертел в руках, вопросительно, с недоумением глядя на жену.
-- Я... я хотела... -- бормотала Мирра, задыхаясь от рыданий, и вдруг крикнула не своим голосом. -- Я убила его!.. О-о!.. -- Она вся согнулась, теряя силы и громко зарыдала. -- Он там... лежит мертвый... И... и... я не знаю...
Она хотела сказать, что он был ей дорог, что она любила и только теперь, когда его не стало, поняла это. Но она ничего больше не могла сказать. Какая-то темная волна набежала на ее сознание, она пошатнулась, взмахнула руками и упала навзничь, потеряв сознание...
Данский стоял точно в столбняке, боясь подойти к ней: она была овеяна сверхчеловеческим, сделавшим ее для него чужой и неприступной...
----------------------------------------------------
Впервые: журнал "Огонек", No 6, 1915 г.
Исходник здесь: Фонарь. Иллюстрированный художественно-литературный журнал.