Помню, как отец меня ругал:
– Это все из-за того, что вы толпой таскались по домам. Те дети, у которых не было французских кукол, позавидовали и решили их украсть.
С этой неприятности начались наши летние каникулы, но мы все равно каждый день проводили на улице. Особенно нам нравилось ходить в бассейн около начальной школы[4]. С утра мы примерно час занимались школьными заданиями, а потом бежали в бассейн. Он закрывался в четыре, а мы до темноты играли на территории школы.
Теперь даже в сельских начальных школах предусмотрены меры безопасности. Никому, даже детям, не разрешают находиться на территории школы во время каникул или выходных. Но тогда мы могли резвиться там до захода солнца, и никто не возражал.
Иногда, если мы приходили домой до того, как из громкоговорителей раздавалась мелодия «Зеленые рукава», оповещая всех, что сейчас шесть часов вечера, дома нас спрашивали, всё ли в порядке, не поссорились ли мы с друзьями.
Сразу после убийства в тот день – и много раз позднее – я подробно рассказывала все, что только могла вспомнить. Рассказывала полиции, учителям в школе, родителям – своим и чужим – и вам, Асако, и вашему мужу. Но сейчас я хочу еще раз описать все события в том порядке, как они происходили. Вероятно, я сделаю это в последний раз…
В тот день, вечером четырнадцатого августа, детей на улице было мало. Бо́льшая часть ребят, с которыми мы обычно играли, либо разъехались, отправившись навещать родственников, либо сами были заняты с гостями, как это принято во время праздника Обон. На школьной площадке играли только мы впятером: я, Маки, Юка, Акико и Эмили.
Мы четверо, постоянные жители этого города, жили с нашими бабушками и дедушками, или они жили отдельно, но близко, поэтому Обон для нас не был временем путешествий, и мы, как обычно, вышли погулять.
Большинство тех, кто переехал сюда из Токио и трудился на заводе «Адачи», отправились во время праздника домой. Отец Эмили работал все праздничные дни, как она нам сказала, и поэтому Эмили тоже осталась в городе. В конце августа они собирались всей семьей съездить отдохнуть на Гуам.
«Тур французских кукол» внес некоторую неловкость в наши отношения с Эмили, но скоро все забылось и мы опять стали дружны. Возможно, этому способствовало то, что Эмили с энтузиазмом играла в «исследователей», модную тогда у нас игру.
Во время всех праздничных дней бассейн был закрыт, поэтому мы играли на волейбольной площадке на территории школы, в тени, рядом со спортзалом. Мы стояли кружком и перекидывали друг другу мяч. Нам это очень нравилось; мы старались отбить мяч сто раз так, чтобы он за это время ни разу не коснулся земли.
Именно тогда появился тот мужчина.
– Эй, девчонки, у вас есть минутка? – услышали мы.
Он был в серой рабочей рубашке с желтовато-зеленым оттенком, рабочих брюках, с белым полотенцем вокруг головы.
От неожиданности Юка, которая и так была в тот день не в форме, выронила мяч. Мужчина поднял его, поскольку тот откатился в его сторону, и подошел к нам. Широко улыбаясь, он четко сказал:
– Я должен проверить вентиляцию в раздевалках в бассейне, но я совершенно забыл, что нужна лестница. Там просто надо подкрутить несколько шурупов. Кто-нибудь из вас может меня выручить – сесть мне на плечи и затянуть винтики?
Сегодня даже ученик младших классов в подобной ситуации проявил бы бдительность. Школы не считаются безопасным местом. Если б тогда мы знали об этом, возможно, ничего бы не случилось. Может быть, надо было научить нас правильно себя вести – кричать или бежать прочь, – если с нами заговорит посторонний человек?
Но в нашем маленьком сельском городке максимум, о чем нас предупреждали, – не садиться в чужие машины, если нам пообещают жвачку или конфетку, или скажут, что кто-то из родителей заболел и нас отвезут к нему. Поэтому мужчина не вызвал у нас никакого подозрения. Не могу наверняка сказать про Эмили, но остальные точно ни о чем не беспокоились. Напротив, услыхав слово «выручить», мы стали соревноваться за право оказать помощь.
– Я самая маленькая, меня подсадить легче всего.
– А что, если ты не дотянешься до вентилятора? Может, лучше я? Я самая высокая.
– А кто-нибудь из вас в состоянии затянуть шурупы? Я сильная, давайте я.
Думаю, мы все говорили что-то в этом роде. Эмили не произнесла ни слова. Мужчина рассматривал нас, будто прикидывая, кто больше подходит.
– Слишком маленьких или больших не надо… – проговорил он. – А у тебя могут упасть очки, тоже плохо. А ты, наверное, немного тяжеловата.
4
Школьное образование в Японии делится на три ступени – начальная школа (6 лет), средняя (3 года) и старшая (3 года). Обычно они размещаются в разных зданиях.