Хотя именно сейчас ему было не до жалости. И он просто терпел, пока она хныкала, сидя у него в кресле. Иногда лишь вставлял дежурное:
– Мам, да не плачь ты. Всё наладится.
Она помотала головой, горько всхлипнув.
– Ничего уже не наладится. Ты не понимаешь… Ты далеко от нас, не знаешь многого. А у Димы другая женщина…
Она вновь тихонько завыла.
– Ну подумаешь другая! Тоже мне новость. В первый раз, что ли? Сколько этих женщин у него было! Это ж так, просто секс… это ничего не значит.
Мать снова качнула головой.
– Я, конечно, знала, что он изменяет иногда. Вокруг него столько женщин всегда вилось. Но раньше это, может, ничего и не значило. Он если с кем и встречался, то тайком от меня, от всех. Заботился о репутации семьи. Имидж держал. А теперь-то что? И эта, последняя… тут всё иначе. Он её везде таскает. Говорит, что едет по делу, а сам – с ней. Вот недавно на день рождения Алёны этой её приволок. Представляешь, какой цинизм? Привести любовницу туда, где дети, где законная жена! Каково, а? И не просто привёл, а весь вечер от неё не отлипал. Чуть ли прямо там не…
Она промокнула слёзы платком. Максим не знал, что и сказать, как утешить плачущую мать.
– А знаешь, как это унизительно, когда все на тебя смотрят с жалостью, потому что всё понимают? И ты при этом должна притворяться, что тебе нет дела. Это пытка! А какой он стал жадный! Денег не допросишься. Вот мы к тебе приезжали недавно. Знал бы ты, каких скандалов мне стоило вытрясти из него эту поездку! Согласился только из-за Артёма. Ну и потому что сам рванул на Бали с этой шлюхой своей.
И новая волна рыданий…
– А ещё я опасаюсь очень, – прорыдавшись, сообщила она почему-то вдруг полушёпотом. – Что он теперь меня просто выкинет…
– Что значит – выкинет? – не понял Максим. – Куда выкинет?
– Ну, из дома, из жизни… Он даже, понимаешь, не стесняется теперь ничего. Единственное, что его сдерживало – это папа. А теперь папы не стало… Он меня выставит, а её приведёт сюда…
Мать снова зашлась в рыданиях. Потом вдруг резко смолкла, подняла на него осоловевшие глаза:
– А Артём как? Где он? Вы же с ним ушли?
– У себя, наверное, – процедил Максим.
– Как думаешь, может, Артёма к отцу подослать? Ну, чтоб он сказал ему… как сын… что, мол, не поддерживает его? А если вдруг что – останется со мной и с ним не будет знаться? Артёма-то Дима всё равно любит… Да, так я и сделаю. Артём у нас умный, может, ещё что-нибудь придумает такое… веское. Хотя сейчас, правда, Дима страшно на него злится. Опять же из-за этой Алёны... Но ничего, это мелочь, остынет.
Мать грузно, несмотря на малый вес, поднялась с кресла.
– Да, так я и сделаю. Как думаешь, Максим?
– Артём сто пудов что-нибудь придумает, уж точно, – буркнул Максим.
От щемящей жалости к матери не осталось ни следа. Наоборот, накатило внезапное раздражение.
Но на пороге она оглянулась и произнесла почти трезвым голосом:
– Мне так жаль, что ты далеко. Мне бы очень хотелось, чтобы ты жил здесь.
«Хоть кому-то этого хочется», – усмехнулся он.
7
На самом деле, всё не так и плохо складывалось в жизни Максима.
В пансионе оказались сплошь родственные души – дети, которые в собственной семье чувствовали себя ненужными. По большей части – отщепенцы, от которых открестились-откупились деловые и сверхзанятые родители. Лишь у единиц – непреодолимые обстоятельства. Большинство же… Конечно, в такую среду влился он запросто. Сразу стал своим. И уж ему, строго говоря, жаловаться было грех: любили его и одноклассники, и учителя, и воспитатели, и девочки. И он любил девочек, но не сердцем. Ну а сердце… оно будто превратилось в механизм с определённой функцией: качать кровь и ничего более.
Затем вуз. Поступил в Балтийский университет имени Иммануила Канта. Учился даже не то что хорошо, а блестяще, и брал, конечно, далеко не прилежанием, как, впрочем, и раньше. И прежде учителя, и преподаватели сейчас очень изумлялись: как можно – при такой разболтанности так учиться? Просто от природы ему достался не только тонкий слух, но и уникальная слуховая память. Поэтому он, услышав мелодию однажды, мог влёгкую её воспроизвести, чем с детства приводил мать в бурный экстаз. Ну а запоминать массивы научной информации, даже слушая вполуха, оказалось ничуть не сложнее. Как итог – зачётка с одними «отлично».