– И ты зря напомнил, что это Артём ей проговорился. У меня ведь только на него вся надежда. Раньше я хоть уверена была, что из-за Артёма Дима не станет разводиться. А теперь даже не знаю. Он так на него разозлился! Аж примчался к нам в посёлок. Так орал на бедного! Полночи орал, как будто он… ну не знаю… что-то очень ужасное совершил. Такие слова страшные выкрикивал, такие угрозы... Не посчитался даже с тем, что у папы инсульт, что мы только из больницы пришли. А теперь он с ним не разговаривает. Делает вид, что не замечает собственного сына! И плевать ему, что мальчику сейчас тяжело. Ты бы, Максим, поговорил с братом, поддержал как-нибудь?
– Обязательно поговорю, – пообещал он.
Мать вроде немного успокоилась, не обратив внимание на его тон, на выражение лица.
– Я надеюсь сейчас, что Дима перекипит и отойдёт. Простит Тёму. Сын же. Как не простить, правда?
***
Разговор с младшим братом Максим решил отложить на потом, а пока… пока у него предстояло дело поважнее.
Он долго решался, прикидывал: стоит или не стоит. Даже сам удивился собственной неуверенности, обычно совсем ему не свойственной.
Если бы он всего лишь хотел увидеть Алёну ещё раз, не мельком и издали, а по-человечески, то вполне возможно он как-то переборол бы в себе это желание, понимая, что такая встреча ни к чему хорошему не приведёт. Только душу себе растравит. Ведь скоро ему возвращаться в Калининград. А он до сих пор живо помнил, как изнывал от тоски первые полгода, с каким трудом выкарабкивался из тяжёлой хандры. И повторения всего этого уж точно не хотелось.
Но теперь, когда узнал правду, захотелось… даже не то что захотелось, возникла острая потребность поговорить с ней, объясниться, попросить прощения, пусть и запоздало. Ведь как бы ни мучился он тогда, ей-то во сто крат было хуже.
После того поцелуя в коридоре он заверил её, что теперь всё будет иначе, что в классе её никто обидеть не посмеет. А на самом деле… Максим еле слышно коротко простонал, будто у него болят зубы.
Нет, извиниться перед ней необходимо. Потому что теперь вина, которая и так-то его точила порядком, буквально разъедала нутро. Ни о чём другом он даже думать не мог.
Уединившись в своей комнате, Максим набрал её номер, который весь прошлый год порывался удалить, да, к счастью, так и не смог, рука не поднялась.
Слушая, как тянутся гудки один за другим, он гадал, как она отреагирует на его предложение встретиться. Вдруг пошлёт? Всяко может быть. И повод у неё есть на него злиться. Но она же добрая, подбадривал сам себя. И тут же спорил – но от отца же она ушла, не простила.
И почему так долго трубку не берёт? Этот номер она не знает, сим-карту он купил в Евросети в день прилёта и пока нигде не засветил. Так что намеренно игнорировать не может.
Наконец она ответила.
– Да? – голос был запыхавшийся, будто бежала. – Слушаю вас.
– Привет, – поздоровался Максим.
На том конце повисла напряжённая пауза. Это напряжение он ощущал даже вот так, на расстоянии. Ощущал, хоть и не видел её, лишь слышал её дыхание.
Она молчала, и ему почему-то не хотелось первым прервать эту затянувшуюся паузу. Сердце же так и выпрыгивало из груди.
– Привет, – наконец тихо произнесла Алёна.
Говорить по телефону всё, что задумал сказать, Максим не хотел. Убеждал себя, что будет настаивать на встрече для того, чтобы реакцию её понять, прочесть по глазам – простила она его или нет. И малодушно скрывал от самого себя, что прежде всего очень хочется просто её увидеть. Хочется так, что внутри всё трепещет от одной мысли.
– Давай встретимся? – предложил в лоб.
– Зачем? – сухо спросила она. Энтузиазма – ноль.
Этот сухой тон и явное нежелание кольнули очень больно. Так долго обижается? Не простила? Или попросту он ей больше неинтересен? Даже не скажешь сразу, какой вариант хуже. Наверное, последний.
– Мне нужно с тобой поговорить, – уязвлённый, говорил он напористее и без особого трепета.
– О чём? – всё тот же сухой тон, превращающий и без того немалое расстояние между ними практически в пропасть.
– Ты сильно чем-то занята? – начал он раздражаться. – Я не прошу тебя убить на меня целый день. Мне нужно просто сказать тебе кое-что важное. Действительно нужно и это не телефонный разговор.