Такова жизнь в двадцать первом веке.
Этот образ он забросил в свое личное облако и отправился на поиски других.
Его он нашел в женщине, въезжающей на уличную стоянку перед бывшей автомойкой, а теперь фитнес-центром. Одетая в спортивный обтягивающий костюм, она вылезла из машины и, перекинув через плечо сумку, уткнулась в экран смартфона; уши были заткнуты наушниками. Декер оглядел ее машину. Разрешение парковки на переднем бампере указывало, где она живет, – наверное, для того, чтобы любой потенциальный налетчик мог заприметить и последовать за ней.
Хотелось ей подсказать, чтобы она подыскала другой способ парковаться и вообще была повнимательней к своему окружению, но она сейчас самозабвенно изучала свои крайне важные события в соцсетях. Отвлеки такую, и она, скорей всего, просто вызовет полицию за то, что ее домогаются.
Эта сцена махом загрузилась в облако, без всякой видимой причины, – возможно, просто в силу своей обыденности.
Последний кадр. Мимо, держась за руки, прошла пожилая чета. Он выглядел немного моложе ее (возможно, чуть за восемьдесят). Ее рука дрожала, одна половина лица тоже подрагивала. Другая печально обвисла. Либо паралич, либо перенесенный инсульт. У мужчины в ушах были слуховые аппараты, а на носу что-то похожее на меланому. И тем не менее они неторопливо брели вместе. В преклонном возрасте, близкие к своему концу и по-прежнему влюблены. Именно на этом должен зиждиться мир.
Декер попытался, но не смог не загрузить это в свое облако. При этом он все же позаботился засунуть эту картинку в самую отдаленную часть своей памяти.
С отъездом Джеймисон он снова остался один. В каком-то смысле это было даже предпочтительно. С потерей семьи он стал сам по себе. И гляди-ка, выжил.
Может, оно и к лучшему. Возможно, он обречен на отшельничество. Так как-то сподручнее.
Все свое внимание он переключил на насущную проблему.
Мерил Хокинс. Примерно миллион вопросов, и не так уж много ответов. Если точнее, то вообще никаких. Однако на этой скамейке он присел не ради своего хорошего самочувствия или ностальгии.
Разговор с одной вдовой, Сьюзан Ричардс, он уже провел. Теперь ожидался еще один.
Через несколько минут по тротуару подошла Рэйчел Кац.
Детей с Дэвидом Кацем у них никогда не было. Она жила одна в кондоминиуме, в центре города, – люксовый лофт в старом фабричном здании. Оказывается, Рэйчел все так же работала бухгалтером и имела свою собственную практику. Более того, по-прежнему владела тем ресторанчиком. Ее офис находился от лофта в пяти минутах ходьбы.
Она была на несколько лет моложе своего покойного мужа; сейчас ей исполнилось сорок четыре. Броско красивая на момент их первой встречи много лет назад, она и теперь выглядела впечатляюще. Возраст был ей к лицу: светлые волосы, по-прежнему длинные, свободно ниспадали на плечи. Высокая, подтянутая, она шествовала своей горделивой походкой так, словно ей принадлежит весь мир, и уж во всяком случае Берлингтон, штат Огайо.
Она была в черном жакете с кружевной белой рубашкой и длинной юбкой. Алая губная помада и ногти того же оттенка. Легкий кейс при ходьбе чуть пристукивал ее по бедру.
Проходящие мимо двое работяг-строителей что-то зазывно ей крикнули. Кац не обратила на них внимания.
Декер тяжело поднялся со скамьи и приступил к работе.
Совсем как в прежние времена.
Глава 14
Она остановилась на тротуаре, вгляделась снизу вверх. В глазах дрогнуло узнавание:
– Я вас помню.
– Амос Декер. Я расследовал смерть вашего мужа, когда работал в полиции Берлингтона.
– Да, – она, чуть сдвинув брови, кивнула. – Я слышала в новостях, что убивший его человек вернулся в город. А вскоре его самого нашли убитым.
– Да, верно. Мерил Хокинс.
Она слегка вздрогнула.
– Не могу сказать, что меня пронзила жалость. Но я думала, что он сидит в тюрьме пожизненно. Как он оказался здесь? В новостях об этом ничего не прозвучало.
– Его выпустили из-за рака в последней стадии.
На это она никак не отреагировала.
– А что здесь делаете вы? – осведомилась она.
– Хочу задать вам несколько вопросов.
– Вы все еще работаете в полиции? Я, кажется, слышала, что вы уехали из города.
– Теперь я в ФБР. Но в Огайо по-прежнему действующий полицейский.