— Помните, пару недель назад мы одного типа взяли с оружием в машине, целый арсенал нашли… Там, кажется, было десять ПМов, тэтэшников двадцать штук и три винтовки снайперские.
— Ну помню, и что? — нетерпеливо подстегнула Ирина.
— Дело в том, что… даже не знаю, как сказать… Одна винтовка из вещдоков пропала.
========== IV. 20. Где-то рядом ==========
— Значит, это кто-то из своих, — мрачно подытожила Измайлова, обведя взглядом присутствующих. — Кто-то из отдела, кто-то, кого ни за что не станут подозревать.
— Кстати, — Щукин, нахмурившись, убрал руки в карманы кителя, — мы ведь так и не выяснили, кто замочил того алкаша, ну, свидетеля, который что-то видел в тот день, когда наших ребят расстреляли. А если учесть, что грохнули его не где-нибудь, а в отделе, да еще и в камере…
— Кость, ты что, хочешь сказать… — побледнела Вика.
— Я ничего не хочу сказать, — прервал Константин, потирая затылок. — Только излагаю то, что нам всем и так известно. Сначала этот свидетель, потом пропажа оружия. Да еще информация постоянно утекает на сторону… По-моему, Лена права, крыса где-то рядом, причем действует уже давно.
— И отлично шифруется, сволочь, — процедила Ирина Сергеевна, недобро прищурившись. — Главный вопрос, ребята: как его вычислить? Давайте-ка подумаем над этим как следует.
— Лично у меня никаких идей, — хмуро признался Савицкий. — Ну разве что… дезу какую-нибудь запустить, заставить этого гада себя выдать…
— Принимается. А теперь давайте подумаем, как нам это все осуществить…
***
Разошлись все только через два часа, толком так ничего и не решив. Зимина после выглядела еще более дерганной и недовольной, чем раньше, но Паша не осмелился лезть к начальнице с вопросами, чтобы еще сильнее не накалять обстановку. Только когда Ирина, потянувшись к дверце автомобиля, вдруг замерла и, морщась, откинулась обратно на сиденье, Ткачев насторожился.
— Ирин Сергевна, вам нехорошо? — в голосе прорвалась тревога.
— Все нормально… Черт, опять, — осторожно коснулась ладонью живота, медленно выдыхая. — Вот ведь… Пока на работе сижу — все тихо, а вечером толкаться начинает вовсю. И самое интересное, если ты рядом, затихает сразу. Еще родиться не успела, а уже из родителей веревки вьет, — проворчала с улыбкой.
— Роковая женщина вырастет, — засмеялся Паша, накрывая своей рукой пальцы Ирины. — Мужиками будет крутить… — и вовремя проглотил выразительное «совсем как мама».
— Судя по всему, так и будет, — усмехнулась Ира и недовольно взглянула резко затрезвонивший мобильник. — Ну что там еще случилось…
— Что такое? — спросил встревоженно, заметив, как товарищ полковник мрачнеет на глазах. Ирина убрала в сумочку телефон, уставилась в окно и ответила только после внушительной паузы.
— Майор Земцов попал в аварию.
***
Все дни слились в один сплошной монолит бесконечной суеты. Домой Ткачев приходил под утро; едва успев вздремнуть пару-тройку часов, снова мчался на работу. И передышки в ближайшее время, похоже, не предвиделось…
После того, как Ирина Сергеевна, все-таки сдавшись, согласилась провести в клинике положенное время, а Земцов, угодив в аварию, оставил отдел фактически на них с Ромой, о спокойной жизни пришлось забыть — уголовники, словно почуяв вседозволенность, развернулись, что называется, во всю мощь; от Климова толку было чуть — товарищ майор с головой погрузился в какие-то семейные проблемы и на службе образцовым работником теперь считаться не мог. Фомин, получив приличную взбучку от товарищей, притих сам и даже в своей весьма специфичной манере приструнил нескольких обнаглевших участковых; Щукин и Вика по-прежнему отдувались за все следствие; Измайлова, как могла, пыталась строить своих дознавателей; Савицкий кое-как держал на плаву оперативный отдел, но особого рвения никто, кроме Паши, не проявлял, как мрачно поиронизировал Рома: «Не вляпываются в истории — уже хорошо». Ткачеву не оставалось ничего другого, кроме как самому мотаться едва ли не на каждый вызов и разбираться с огромным потоком заявителей.
Единственным светлым пятном во всей этой нескончаемой круговерти оставались редкие встречи и звонки — и когда слышал в трубке насмешливо-теплый голос Ирины, сердце замирало в каком-то странном жгучем волнении. Уже совсем скоро…
========== V. 1. Среди ночи ==========
Домой Паша ввалился в первом часу ночи, уставший и злой. Денек выдался насыщенным: с утра пытался поколоть наркомана на эпизоды с кражами; наркоман после укола пребывал в глубокой нирване и на бренную землю возвращаться никак не желал. Потом была пробежка с рейдами по злачным местам, оформлять задержанных оказалось дольше, чем паковать. Пойманные проститутки смотрели жалобно и жаждали «договориться», еле отбился. Весь оставшийся день, точнее уже вечер, гонялся за грабителем, отоварившим старушку по голове. Грабителя не поймал, зато разозлился до ужаса, решил достать его завтра с утра.
Поужинать сил уже не хватило, отрубился, едва добрался до кровати. Проспал недолго, среди ночи телефон требовательно блямкнул эсэмэской. На автопилоте протянул руку, взял мобильник, прочитал, завалился спать дальше, правда, ненадолго, очухался, подскочил.
Все в духе Ирин Сергевны, лаконично и насмешливо-нежно: «Поздравляю, папаша».
Перечитал наверное десять раз с дурацкой улыбкой. Набрал номер.
— Ткач, ты че, совсем обалдел? — сонно забухтел Савицкий, ответив на седьмом гудке. — Время видел вообще? Четвертый час ночи!
3:00, если точнее. Впрочем, неважно.
— Ромыч! — захлебываясь эмоциями. — Я отцом стал, Ром!..
***
Что-то странно дрогнуло, кольнуло в груди — забыл как дышать. Перевел взгляд с кроватки на стоявшую с другой стороны Ирину — уже непривычно худенькую, бледную, с кругами под глазами и незнакомо-ярко сияющим взглядом.
Сердце грохотало где-то в горле, мысли в голове мешались и путались. Казалось чем-то нереальным, невозможным, как будто такого не могло произойти с ним, с ними — именно с ней, именно благодаря ей…
— Ирина Сергеевна… вы… я… я никогда этого не забуду, — что-то давило, не давало толком вдохнуть, слова выталкивались с трудом. Протянул руку, накрепко сплетая свои пальцы с ее, лежавшими на бортике кроватки, и вот именно в ту самую секунду, когда коснулся ее прохладной ладони, накрыло мучительно-остро, всепоглощающе.
Счастье.
— Можно?..
Не успел договорить, да этого и не было нужно — она сама тихонько подняла дочь, передавая ему.
— Поверить не могу… что мы, что у нас… как такое вообще…
— Да, Ткачев, биологию ты в школе явно прогуливал, — привычно уколола Ирина, намекая на то, что случилось, казалось, целую вечность назад. Долгие дни, недели, месяцы… Цепочка тяжелых событий и неловко-сладостных моментов — и вот он стоит в ее палате, неумело, но осторожно прижимая к себе дочь. Их дочь.
Отступила назад, без сил опускаясь на тщательно застеленную кровать, лишь сейчас осознавая, насколько измотана.
Неважно.
Совсем ничего неважно, самое главное — его растерянно-счастливое лицо и их общий ребенок у него на руках. Что бы там ни было, как там дальше ни будет — уже ничего не имеет значения. Все самое важное уже произошло.
«Инкубатор свою функцию выполнил, можно расслабиться», — усмехнулась криво, горько, опуская голову и глядя на свои безнадежно обломанные ногти. И вздрогнула, не заметив, что он уже стоит рядом. А теплые крепкие руки уже подхватили, закружили, прижали.
— Паша… Паш, ну ты что, — почти задыхаясь, сбившимся голосом. Но он только притянул ближе, теснее, скользя по спине ладонями, касаясь губами макушки.
— Никогда, — выдохнул в мягкие солнечные завитки, закрывая глаза, — я никогда не забуду, что вы для меня сделали.
И время остановилось. Она стояла, вцепившись в его плечи, словно боялась упасть, а он обнимал ее так, словно стоило разжать руки — и все исчезнет, как будто и не было.
Они не догадывались в этот момент, насколько сильно счастлив другой.
========== V. 2. Девчонки ==========
— … Перестрелка произошла сегодня ночью. Погибли семь человек, среди них известный в Пятницком районе бизнесмен Рогачев и двое сотрудников патрульно-постовой службы, патрулировавшие улицы неподалеку от места происшествия. Правоохранительные органы отказываются…