- И что, если пялюсь?
- Убью тебя, - просто ответила Леда. Нет, нет не Леда. Это больше не Леда Стивенсон. Это кто-то другой внутри нее. Дин не мог сообразить, что ему делать. Возможно ли, что Леда прикидывается? Она убила всех тех людей, свалила всю вину на свою тетю, и решила притвориться сумасшедшей?
Дин быстро прикинул шансы. Его лишили рабочего оружия, но револьвер - подарок детектива Гаррисона - по-прежнему с ним. К сожалению, сейчас он так же недосягаем, как, например, мобильный телефон, лежащий во внутреннем кармане куртки, потому что лежит в сейфе в шкафу.
От осознания, что он находится в одной квартире с кем-то неизвестным, по спине побежали мурашки и кишки скрутились в морской узел.
- Закурить нет?
Он сморгнул оцепенение.
- Нет.
- Когда потискаешь хорошую девку, всегда хочется курить.
Дин не двигался, но все равно притворялся надменным. Он сидел на пороховой бочке все то время, пока жил с Ледой Стивенсон. И вот какой-то неизвестный поджег фитилек, и пламя поползло вверх, отсчитывая минуты до грандиозного взрыва.
- Я не курю.
- Так ты уже попробовал мою дочь? – Неизвестный (или Криттонский Потрошитель) перестал ходить вокруг да около. Дина бросило в жар, а затем в холод. В ушах загудело, будто он ушел глубоко под воду. Леда скрестила руки на груди и склонила голову на бок. Она повторила вопрос насмешливым прокуренным голосом:
- Ты попробовал мою девочку? Какова она, мм?
Это все еще она. Кто бы ни был в ее теле, это всего лишь крошечная Леда Стивенсон. Дин крупнее и сильнее ее в сотни раз. У нее слабые запястья, слабая шея и спина. Один удар быстро выведет ее из строя. А затем он вызовет скорую. И все решится.
- Я не трогал… тебя, - наконец произнес он, делая микроскопический шаг назад.
Он запер дверь квартиры? А телефон работает? Где мобильник? Да, кажется в кармане куртки.
Дин двигался, а она – или он? – нет. И выглядело все так, будто он (нужно было все же признаться перед собой, что Леда больше не Леда) знает, что Дину не спрятаться. Он взорвется или упадет с моста, неважно, ведь конец один – под белой простыней на месте детектива Гаррисона.
- Не трогал, - повторил Неизвестный, перекатывая слова на языке, будто пытаясь распробовать дорогое вино. – Но все равно знатно смял ее под собой.
Абсурд.
На одну долю секунды – Дин даже не успел обдумать эту идею – ему показалось, что все происходящее – это неудачный розыгрыш влюбившейся девчонки. Но лишь на долю секунды.
- Что, без своей пушки ты не мужик? – Неизвестное существо в ее теле чувствовало происходящее на эмпатическом уровне. И он все еще с насмешливым интересом наблюдал из-за ее голубых глаз. Хотя ведь и у него точно такие же глаза. По крайней мере были при жизни. – Я говорил ей, что ты никогда не сможешь занять мое место. Но знаешь, что самое интересное?
- Что? – на выдохе спросил Дин, делая еще шаг назад. Хотя может он и не двигался – он был почти всем естеством сосредоточен на том, чтобы все еще держать ситуацию под контролем.
- Это она приняла меня. – Неизвестный поцокал языком. Затем наконец-то сделал ленивый шаг вперед. Дин больше не воспринимал ее как девушку. Несмотря на стройное тело, высеченное будто из фарфора, купающегося в лунном свете, разлитом по квартире; несмотря на белые растрепанные волосы; несмотря на грудь, просвечивающую сквозь футболку.
Это не была Леда.
Снег сменился дождем. Тяжелые быстрые струи катились вниз по толстому стеклу, отливая белым, играя тенями на стенах и на лице Неизвестного. Босыми ногами он ступал по деревянному полу. Касался пальцами корешков книг, стоящих в стройный ряд на стеллаже, нежно провел ладонью по торшеру рядом с креслом.
То, что он не смотрит Дину в глаза, странным образом нервировало молодого человека.
Значит, Неизвестный не боится неожиданного нападения.
На что он способен?
О, детектив Дин видел места преступлений. Дин знает, на что он способен.
Он порубит его на крошечные кусочки? Спрячет его труп в душевую занавеску, чтобы избавиться от чувства вины?
Ясно одно: Неизвестный не станет спешить, он захочет насладиться процессом. Потому что Дин трогал его дочь. Потому что засунул язык в ее рот. Потому что смял ее тело под собой. Потому что он целовал ее грудь, ласкал бедра с жемчужными отливами шрамов, прикусывал тонкую кожу на шее.
- А тебя?
- Что? – вздрогнул Дин, сделав едва уловимое движение в сторону пояса, где раньше в кобуре прятался пистолет. Но не сейчас.
- А тебя она пригласила к себе, мм? – Он прикусил губу, шагнув к креслу. Теперь пальцы порхали по потертой обивке. – Или ты вошел насильно? Ты насиловал ее, пацан?