Он свернул на мост, и я решила, что это подходящая идея – умереть на мосту, когда под тобой мирно течет река, повинуясь малейшему дуновению ветра. Молниеносный удар об ограждение – и конец. Резкая боль и тишина. Смерть. Но я сдержалась, преследуя Джека. Через десять минут мы покинем город. Через десять минут я убью Джека и заберу Леду. Я спасу ее, как и обещала. Вырву из лап твари. Вырву из лап мучительной смерти, которую пообещал ей Джек за помощь мне.
Я решила, что Леда – мое спасение. Она отрезвила меня, напомнила, что нельзя сдаваться. Я не сдаюсь. Я не могу сдаться не только ради своих родителей и Джорджи, но и ради себя. Если меня сломает такой человек, как Джек, я себе этого никогда не прощу. Тогда все будет напрасно – мамины жертвы, папины жертвы, смерть Джорджи. Если я погибну вот так, если даже не попытаюсь бороться, Джорджи огорчится.
Она умерла не зря.
Мысль о Джорджи – последняя осознанная мысль, которая меня посетила перед смертью. Больше я ни о чем не думала.
Я только видела.
Я видела, как красиво было в центре города, когда над головами сверкали гирлянды с разноцветными лампочками. Толпы людей ждали на остановках своей очереди забраться в автобус. На аллее, огражденной каменными кадками с деревьями от проезжей части, прогуливались парочки, наслаждающиеся теплой ночью.
Эти образы слишком быстро отпечатались на сетчатке глаза: малыш с родителями на переходном переходе, зеленый небольшой автобус, медленно отъехавший от остановки, толпа ребят, вышедшая из кинотеатра.
Все случилось внезапно.
Над нашими головами раздался громкий взрыв, а затем небо окрасилось множеством разноцветных огоньков – кто-то взрывал фейерверк. Взрывы продолжались. Во все стороны летели искры. Я лишь на секунду вскинула голову вверх, когда услышала первый взрыв. Наверное, Джек тоже отвлекся.
Многие этой ночью отвлеклись. Череда мелких случайностей, которые, возможно, и не были случайностями. Взрыв фейерверка. На широкой, выложенной брусчаткой дороге, в которой отражались огоньки и искры, мчалась машина Джека. Я увидела, как какой-то ненормальный выбежал на дорогу и Джек крутанул руль влево. Встречный водитель свернул в сторону и наехал на бордюр, издав раздражающий звук клаксона. Следующая машина, чтобы избежать столкновения, вылетела на соседнюю полосу. Именно в этот момент моя голова опустела.
В ней не было Джека и моей семьи. В ней не было вопросов жизни и смерти. Не было ни одной мысли. Пустота. Были только видения того, как все случилось. Джек сдал назад, врезаясь в капот моего автомобиля. Слева меня толкнула белая Тойота, все еще издающая сигналы клаксона. Мамин автомобиль отшвырнуло в сторону так резко, что моя голова дернулась. Машина вылетела на лужайку перед библиотекой и, вцепившись в руль мертвой хваткой, я нажала на тормоз. Но было поздно. С другой стороны дороги, прямо перпендикулярно мне, несся большой черный джип. Я попыталась сдать назад, а он затормозить. Визг, поднявшийся вокруг нас, оглушал.
Меня отбросило на лестницу библиотеки. Свет фар БМВ выхватил из сумрака, искрящегося взрывом фейерверков, высокую каменную лестницу. На лестнице стоял человек. Он сделал шаг назад, а я нажала на тормоз, но было поздно – тот парень уже исчез под машиной, расплющенный на ступенях. Из-под капота хлынул столб дыма, а затем БМВ с хрустом съежился от удара, пришедшего с разных сторон, размозжив мое тело как лист бумаги.
Глава XIV МЕСТО, ГДЕ Я УМЕРЛА (8)
Яростный гул столкнувшихся между собой автомобилей и кострище посреди дороги. Черно-красные языки пламени вгрызаются в небо, лижут луну и звезды. Гневно клокочет. Рык разнесся по всему городу, достиг тупиков, заброшенных домиков с заколоченными окнами, жилых комплексов и многоэтажек.
Никто на самом деле не знал, что случилось.
Никто не знал, что среди сизого вонючего дыма, клубящегося над смятым железом, тлеющей кожей и расплавленной пластмассой, неспешно и с долей манерности прошествовала сама Смерть.
Где начинался шаг, там заканчивался свет.
Смерть состояла из темноты. Облаченная в черный плащ и капюшон. И шаги ее были небрежными, медленными. Каждое движение кричало о безвозвратном конце. Шелест плаща по тротуару, украшенному черными горелыми кляксами, осколками стекол и металлической стружкой, мог расслышать сквозь бешеный звук клаксона, разве что, призрак.