- А ты, Кая? – Ной поставил поднос рядом со мной. Я замерла на несколько секунд, прежде чем сказать:
- Хорошо. Была в морге.
- Все еще злишься? – Ной присел на подлокотник моего диванчика, скатился вниз и оказался почти у меня на коленях. Я отодвинулась, делая вид, что меня вовсе не раздражает его навязчивое поведение.
- Нет, я не злюсь.
Зато Дориан разозлился. Что-то пробормотав, он схватил свои бумаги и ушел наверх. Я продолжила сидеть, уткнувшись в учебник по валеологии, пока Ной не склонился надо мной и не шепнул на ухо:
- Ну поешь, солнышко, - он пододвинул поднос с едой ближе к краю стола и ко мне. – Готов спорить, ты целый день ничего не ела.
Я хочу, чтобы он перестал дышать мне в ухо. От Ноя чувствовался пряный аромат кориандра, - от его рук, его одежды и даже его тела. Я повернула голову чуть в сторону и светловолосый просиял, невинно захлопав ресницами:
- Омлет, который я приготовил для тебя, совершенно несладкий. Он придется тебе по вкусу.
Почему он не оставит меня в покое?
- Спасибо, - поблагодарила я, опуская учебник на колени и наклоняясь к столику. Я чувствовала, как Ной в предвкушении наклонился следом, но не стала одергивать его, хоть этот парень и переходит все границы. Я отправила небольшой кусочек омлета в рот и сию же секунду закашлялась.
- Он пересолен ! – Я схватила стакан с водой и залпом осушила его. Позади себя тут же услышала:
- Ну, так ведь несладкий.
Я смерила Ноя, его растянутую футболку и спортивные штаны уничтожающим взглядом, затем поводила языком во рту, пытаясь избавиться от дурного привкуса.
Шутник.
Не люблю шутки.
Я раздосадовано отложила учебник, дотянулась до пульта и включила телевизор. Новости я не особо смотрю, но сейчас как раз на них и попала. Внимание привлекло знакомое лицо на экране. Диктор тем временем говорил:
- Майя Кинг, двадцатидвухлетняя студентка университета Эттон-Крик, была убита сегодня около восьми часов вечера в собственном доме. Возле дома Кингов был замечен мужчина...
Я выключила телевизор и уставилась на черный экран.
Гостиная погрузилась в тишину, но в ушах я все еще слышала слова диктора:
Майя Кинг...
Это ведь та самая Майя из университета. Девушка, которая приказала своим подружкам избить меня. Майя, мучившая девушку-цыпленка. Теперь убита? В собственном доме?
Я говорила с ней этим утром. Сегодня.
Как такое возможно?
- Кая? – Ной осторожно взял пульт у меня из рук и наклонился вперед. В поле моего зрения попало его встревоженное лицо с искренним взглядом ярких глаз и светлыми волосами, отливающими золотом. – Что случилось?
- Я знала эту девушку, - сказала я чужим голосом.
- Какую девушку?
- Мы с ней немного повздорили в университете... – я воспроизводила в голове каждую деталь сегодняшней драки. То, что я сказала. Как угрожала. Что именно я говорила?
Я сосредоточила взгляд на Ное. Его глаза, поразительного голубого цвета, внимательно смотрели в ответ. Аромат пряностей окутал с головы до ног.
- Ты ведь не думаешь, что это я? – напряженно уточнила я, вновь ощущая, что приоткрываю дверцу своей души, каким-то образом позволяю увидеть свои страхи.
Ной покачал головой, хотя и понятия, наверное, не имел, о чем идет речь.
Я встала на ноги и взяла свои вещи. Ной тоже поднялся.
- Что ты делаешь?
Было похоже, будто бы он думает, что я не в себе. Я в порядке.
- Я иду в свою комнату.
Мне нужно подумать. Понять, как такое возможно.
Эттон-Крик? Здесь неоткуда взяться убийце. Это невозможно. Не тогда, когда я приехала и не в тот же день, когда мы с Майей повздорили. Не тогда, когда мама настойчиво отослала меня в это место.
Все это невозможно.
Я думать забыла о Майе, столько всего случилось сегодня. Просто эпизод, который тут же стерся из памяти, потому что я не ожидала неприятностей.
А теперь Майя Кинг мертва.
Лес уже перешептывался за моей спиной. Сомневаясь. Обвиняя.
***
Это не было моей мечтой – поступление в медицинский университет. На самом деле я даже не помню, о чем мечтала в детстве. У меня были цели, но не мечты. У отца была мечта. Он хотел, чтобы я поступила в военную академию и пошла по его стопам. Я воспротивилась. Впервые в жизни я возразила ему, понимая, что это даст трещину в наших отношениях. Так и произошло. Я сказала ему перед тем, как уехать в университет: «Ты становишься человеком, которого я могла бы возненавидеть». Это – мои последние слова, сказанные отцу. Потом он уехал в пустыню и мы не виделись полгода. А когда я вернулась домой на каникулы, оказалось, что больше ничего никогда ему не скажу.