Кроме как в лифте, с Кингом.
Я помню его руки на мне, запуск успокаивающего рефлекса. Я просмотрела информацию, когда вернулась домой. И нашла лишь ссылки на позы йоги, которые предполагают прижатие подбородка к грудине, для успокоения.
Большие руки Джексона были намного лучше, чем поза йоги. Они излучали тепло и безопасность.
«Если кто-то будет приставать к тебе, я хочу знать об этом».
Это ненастоящее. Это небезопасно. Я не могу ему доверять.
Но что, если могу?
Засовываю бумаги обратно в конверт, быстро пишу записку для бабушки и бегу в комнату переодеться, пока не передумала.
Я построила жизнь на лжи.
Возможно, пришло время быть честной.
~.~
Джексон
Луна сияет, освещая горный склон серебряным светом. Обычно я бегаю и охочусь большую часть ночи, когда луна так близка к полнолунию, но мои инстинкты кричали вернуться пораньше. И это не из-за дождя.
Сэм преследует меня, кусая за задние лапы, а я поворачиваюсь и рычу на молодого волка, заставляя его поджать хвост и заскулить. Я не хочу компании Сэма, никогда так не делаю, но ребенок — моя самозваная постоянная тень. Когда мы добираемся до задней части дома, то оба замираем. Из-за дождя невозможно что-либо учуять, но высокий звуковой сигнал, установленный на частоте, которую улавливают только собаки, говорит нам, что сигнализация сработала.
Сэм рычит, его верхняя губа приподнимается, показывая клыки. Он бросается вперед, заворачивая за угол.
Я влетаю внутрь, через собачью дверь в задней части, чтобы проверить. Не чувствую ничего необычного. Переодеваюсь и бегу трусцой в диспетчерскую, чтобы посмотреть запись службы безопасности.
Одинокий велосипед стоит, прислоненный к железным воротам, которые окружают переднюю часть моей собственности, и темная фигурка тащится под дождем к входной двери. Рычание отдается эхом в моем горле.
Кто это, черт возьми?
Сэм подбегает на полной скорости, сверкая клыками, прыгает, его передние лапы опускаются на плечи незваного гостя и валят его или ее на землю.
Взять сволочь.
Темная ярость бурлит в венах, я покидаю диспетчерскую, чтобы встретиться лицом к лицу с незваным гостем. Бегу трусцой по скользким ступенькам и по мокрому от дождя гравию.
— Полегче, Куджо. — Ее дрожащий голос шокирует меня, как провод под напряжением.
Кайли
Волна страха пробегает по моему телу.
— Назад! Вернись, — рявкаю я.
Сэм не двигается, его волчья сторона не уступает человеческому разуму, его инстинкт защищать свою родную территорию слишком силен. Слава судьбе, Сэм не разорвал ее.
Моя маленькая хакерша умна — она совершенно неподвижна под Сэмом.
Я хватаю за шиворот своего брата по стае и тащу его назад.
— Я сказал отвали.
Сэм качает головой и поджимает хвост при звуке сердитого тона своего альфы. Он делает несколько шагов назад.
Я смотрю на нашего незваного гостя. Даже насквозь промокшая, в толстовке и джинсах, она прекрасна. Она лежит в грязи и выглядит далеко не такой испуганной, как следовало бы.
— Что, черт возьми, ты здесь делаешь?
Она стонет и начинает двигаться, но зажмуривается, хватаясь за затылок.
Так, черт возьми. Рядом с ней лежал камень приличных размеров. Видимо, она ударилась об него, когда Сэм сбил ее с ног.
— Ме нужно поговорить с вами, — прохрипела она.
Любого другого я бы поджарил прямо там, пока он лежит на спине в грязи у моих ног. Но не Кайли. Этот новый, странный колючий жар овладевает мной и кричит, чтобы я защитил ее — от Сэма, от дождя, от камня, от меня самого.
Я поднимаю ее с земли и ставлю на ноги, забыв притвориться, что она тяжелая.
Ее глаза закатываются, расфокусированные, как будто от этого движения у нее болит голова.
— Ой. Вау.
Я обхватываю ее затылок, шарю пальцами, пока не нахожу шишку с гусиное яйцо.
Кайли вздрагивает, когда прикасаюсь к ней.
— Ты ранена. — Я пристально смотрю на Сэма, который опускает голову.
Она тоже смотрит на моего соседа по дому.
— Хорошо, что ты был рядом, иначе, думаю, Куджо бы меня съел. Это вообще собака?
— Он наполовину волк.
— Наполовину волк, наполовину кто? Горгулья?
Я подавляю улыбку. Мне нравится, что она проявляет остроумие, несмотря на свою травму. Но с другой стороны, это ее защитный механизм, о котором я узнал в лифте.