— Алиса, посмотри мне в глаза. Скажи, тебе совсем не стыдно?
Девушка лукаво отводит взгляд, ковыряет покрытие рубки острым носком туфельки:
— Ну, так. Немного.
— Ясно. Тебе не стыдно, — резюмирует флисканец.
— А почему, в конце концов, мне должно быть стыдно? Мне Второй Капитан обещал? Обещал. А Первый Капитан говорил, что вы — одно целое, что говорит один — то же говорит и делает другой. Так ведь?
— Так. Хорошо. Что с тобой делать? Прилетаем. Выполняем минимальную программу исследований, собираем образцы — и сразу домой. У тебя же родители с ума сходят, поди. А мне даже радиограмму не дать — мы в межгалактическом пространстве, вернемся раньше, чем она придет.
— Вот и замечательно. А родители не волнуются, я папе записку оставила, там про все, про все написала: и про обещания, и что я с вами, и что ничего со мной не случится, и что на станции сделать надо, пока меня не будет, и как Питера кормить — это кролик тот самый, он морковное варенье любит, про все, про все. Папа не будет волноваться.
Алиса жмурится, ненадолго отворачивается:
— Ну, почти не будет. Я надеюсь.
Неделя прошла не так спокойно, как хотелось бы, но намного спокойнее, чем могла бы. Алиса слушала рассказы флисканца о странствиях Трех Капитанов, о его путешествии в соседнюю Галактику, учила — по два за день, чтобы не переутомляться, — основные языки, готовила для себя собственную программу биологических исследований. Когда корабль резко тряхнуло и в мутноватом иллюминаторном стекле вновь вместо ставшей привычной серой мути появился черный бархат открытого космоса, она как раз заканчивала набрасывать шаблон очередного отчета.
— Внимание, автопилот выполнил программу перехода в режим ручного управления и будет отключен, — сообщили динамики.
Девушка помчалась в рубку управления, где мигали красными лампочками индикаторы. Капитан озадаченно тер виски, крутил ручки настройки, сверялся с распечатками и снова брался за приборы. Шесть рук мелькали в воздухе — казалось, ловкий фокусник пытается вытащить из шляпы сразу пару дюжин кроликов.
— Прилетели?
— Подожди, Алиса. Не мешай.
Алиса надулась, тихонько села в уголке и стала наблюдать. Чем больше колдовал над приборами флисканец, там больше индикаторов меняли цвет с ровно-зеленого на тревожный красный. Наконец, последний зеленый огонек мигнул — и загорелся алым.
Капитан, как будто ждал этого, откинулся на спинку кресла, руки его бессильно повисли.
— Что-то не так, Капитан?
— Все не так. Да, мы прилетели. Но куда мы прилетели — я не знаю.
— Как это? — выдохнула Алиса.
— Вот так. Мы на краю Галактики. Спектральный анализ показывает, что это на девяносто восемь процентов та галактика, куда мы летели.
— А на два процента? — не поняла девушка.
— А на два процента — не та, — отрезал Капитан и схватился за голову. Потом потянулся к одному из подлокотников, открыл потайной ящик и бросил в рот горсть таблеток. — Расположение звезд не совпадает с моими картами абсолютно. Части звезд нет совсем, а часть имеющихся — отсутствует в базе. Видимо, это те самые два процента.
— То есть это не та галактика?
— Я не знаю. Но наш передатчик ловит какие-то упорядоченные излучения. То есть здесь есть достаточно разумная жизнь, и хотя бы это радует.
— Но как же могло так получиться? Автопилот дал сбой?
— Вряд ли. Скорее из-за ошибки в расчете массы корабля, — флисканец недобро посмотрел на Алису, — нас просто-напросто выбросило неизвестно где и неизвестно когда.
Алиса сразу поняла, в чей огород брошен камень:
— Ох, Капитан, ну что вы такое говорите. Как будто лишних сорок два килограмма могут так повлиять на курс стопятидесятитонного судна!
— Девочка, в таких делах мелочей не бывает. Твое счастье, что флисканцам чужды сильные эмоции. Будь я землянином — я бы рвал и метал.
— Ну Капитан, ну милый, ну это не может быть из-за меня, ну совсем не может, — Алиса умоляюще трясла его за руки, просительно заглядывала в огромные черные глаза. — Но ведь здесь есть люди, они помогут нам синтезировать галактий — и мы вернемся домой, правда? Ну останемся чуть подольше и вернемся? Правда?
Капитан обреченно махнул двумя руками:
— У нас в любом случае нет другого выхода. Садимся на ближайшей планете, а там действуем по обстоятельствам.
Алиса запрыгала, захлопала в ладоши.
— Не вижу поводов для радости.
— Ну как же, ведь люди, или кто тут есть, достаточно цивилизованны для того, чтобы вести межзвездные переговоры, — они должны быть развитыми, как мы, как та галактика, где вы были, сильными, справедливыми, добрыми. И они обязательно помогут, и мы открыли еще одну галактику, и когда вернемся, всем расскажем, вот удивлений-то будет.