Над этим нужно было как следует подумать, да вот беда, — времени разложить все по полочкам было все меньше и меньше.
Да, Денис малодушно приготовил примерный пакет документов, если бы решился продать фабрику в ближайшее время. Чтобы решиться на это, ему нужно было во многом переломить себя — как можно было отказаться от основной части своей жизни? — и потому чувствовал себя предателем по отношению к отцу. Это решение он озаглавил этаким «планом Б».
Конечно, говорить кому бы то ни было об этом не собирался. Отцу в первую очередь. Во — первых, потому что тот был еще слаб, по мнению Дениса. Несмотря на то, что тот храбрился, демонстративно много времени проводил в оранжерее, ездил по гостям со своими традиционными визитами, посещал культурные мероприятия, но Воронов был уверен: малейшее напряжение может сказаться на отце плачевно.
Потому он всячески ограждал его от негативной информации, не сообщал и половины того, что думает, замалчивал проблемы на фабрике, и уж точно не говорил о том, что жалеет, что потерял след Аси после того, как нашел его случайно в этом большом городе. При мысли о Молодцовой его лицо, всегда такое уверенное, словно маска, пробивала небольшая брешь — морщина поперек лба.
Эта самая брешь преследовала его так или иначе постоянно в небольших мелочах, оставленных Асей — будь то меню для повара, или записки по приему таблеток на холодильнике для отца, или в чем-то таком незримом, что клубилось в солнечном свете поутру, или в клубах теней ночью.
Был и «план А». самый главный, конечно. Воронов не собирался сдаваться так рано или опускать руки. просто он был бизнесменом до корней своих упрямых волос, и продумывал миллион вариантов, среди которых искал наиболее выгодный. Он запросил стоимость нового немецкого конвейера шоколадных конфет, и сейчас совместно с командой готовил расчеты на случай, если бы они оправдались и можно было запустить их в изготовление.
— Очень хорошо понимаю, — усмехнулся Денис после небольшой паузы в ответ на смешок Саши.
— Ну что ж, надеюсь встретить тебя на «Предпринимателе года», — пожал руку Саша, прощаясь. — Я-то точно там буду. Ну а ты меня сможешь узнать по моей рыжеволосой спутнице.
Он с удовольствием рассмеялся над выражением лица Дениса, не выпуская его руки из своей. Воронов тут же взял себя в руки — он сразу понял, кого Туманов имеет в виду. Среди их общих знакомых была только одна рыжеволосая девушка, и та настолько въелась Воронову в мозг, что он догадался о тузе в рукаве Саши в считанные секунды.
Воронов сглотнул и тут же ослабил сжавшееся до предела рукопожатие. Не за чем Туманову видеть его волнение. Он улыбнулся, многозначительно поиграл бровями.
— Ну что ж, надеюсь, вечер пройдет увлекательно.
Саша не заставил долго ждать свою реакцию:
— Оо, я же надеюсь не только на вечер.
Воронов, скрипнув зубами, вышел из кабинета заместителя директора кондитерской фабрики Тумановых. Черт, куда же запропастилась эта несносная девчонка? На его звонки она не отвечает, занесла в черный список, тогда как с этим пройдохой решила углубить общение? В груди Воронова начал разрастаться неприятный, болезненный, черный смерч.
Находиться в кабинете с этими людьми без приключений у меня никак не удавалось. Каким-то непонятным образом все вдруг узнали, что сын генерального директора, сам их величество заместитель, младший Туманов пригласил на конкурс «Предприниматель года» меня. Ту самую новенькую, которая работает тут без году неделю, отличается вредным характером и совершенно ничего не делает в течение дня.
Ума не приложу, откуда они об этом все узнали так быстро — не прошло и половины дня, как эта новость будто облетела этажи. Не удивлюсь, если в общем чате появился секретный чат на несколько человек, которые от души поливали меня грязью с ног до головы. И, держу пари, я точно знала, кто состоит в этом чатике: все те, кто кидали злобные взгляды мне в спину и совершенно не пытались держать нейтралитет, хотя бы полу-дружелюбно общаясь со мной.
Но, сдаваться я не собиралась. Это место работы — пока единственное, что у меня было и сходить с дистанции мне было нельзя. Я еще покажу им всем, где раки зимуют. Какому-то молчаливому буллингу коллег меня не сломить, это точно.
Тем более, пока это единственное место в городе, где, я думаю, меня не мог бы найти этот всадник апокалипсиса — Денис Воронов, чтобы насолить, навредить, уволить или сделать все возможное, чтобы я потеряла и это место тоже.
Стиснув зубы, я вышла из кабинета. Только за мной закрылась дверь, как тут же поднялся шум, больше похожий на жужжжание пчел. Я поняла: коллеги с нетерпением ожидали, когда же я покину кабинет, чтобы предаться самому главному рабочему делу — обсуждать меня.