— «При» чего? — обалдеваю я от ее настойчивости.
— Балда! Он за кольцом поехал! Или Марк сегодня сделает официальное предложение, или я не Роза Моисеевна!
— Ба, — упираюсь я руками и ногами, так как собираюсь остаться и доесть оладушки. — Марк официально уже сделал предложение позавчера у меня на диване!
— И чему я тебя только учила! Нет кольца, нет предложения! Спроси у Геры, он как никак владелец ювелирной фирмы. Иди давай, надень что-нибудь!
Я как бы не голая.
— Лифчик, что ли?
— Сегодня его надевать как раз не обязательно! — сердится бабушка Роза. — Платье какое-нибудь нацепи, лучше то черное, блядовитое!
— Какое? — вылупляюсь я на нее. Мой гардероб на редкость пуританский.
— У него сбоку гипюр, и с другого бока гипюр, и… — ба задумывается на секунду, — и сзади тоже гипюр.
Я наконец понимаю, о чем она. Дизайнерское платье, которое меня подбила купить Маша Снежок, когда мы с ней отогревались в одном из бутиков после съемок о стритфуде.
— То платье, которое ты ругала и запретила мне носить, пока Скрижали Завета не найдутся? — ехидно уточняю я.
— Оно самое. Считай, нашлись, — она почти дотолкала меня до двери. А на вид хрупкая старушка.
— Дай пожрать, ба! — начинаю голосить как в детстве.
— Еще чего! Гипюр лопнет! — внезапно ба тыкает меня пальцем под ребра, отчего я корчусь и отпускаю косяк, за который хватаюсь. — И лицо нарисуй порадостнее!
С этим добрым напутствием родная бабушка выпихивает меня из квартиры и закрывает перед моим носом дверь.
Посопев и пнув дверь, я добиваюсь только того, что из квартиры Скворцовых высовывается пятнадцатилетний совершенно православный Серега и, посмотрев на меня, кричит куда-то за спину:
— Мам, все в порядке, таки это рыжая зараза опять скандалирует!
И закрывает дверь.
Тьфу. Знаю, кто его научил, но плевать на дверь дяди Геры все же не решаюсь.
Если так подумать, в словах ба есть резон, и мне не помешает привести себя в порядок.
Дома первым делом достаю из шкафа то самое платье. Скептически его разглядываю. Основной его идеей можно назвать минимализм.
Но оно мне несомненно идет, и надеть его куда-либо мне еще не довелось. В нем я себя чувствую роковой красоткой.
Раз ба говорит, что настало его время, значит, так тому и быть.
Марк присылает сообщение, что вернется к шести, и я решаю устроить себе настоящий женский праздник. Давно я себя не баловала.
Потратив почти весь день на милые женскому сердцу уходовые процедуры, чувствую себя заново рожденной. А накрасившись и нарядившись — настоящей богиней. Я довольна своим отражением и жду, когда жених сможет оценить, какое сокровище ему досталось.
Что-то он запаздывает. Или мне так кажется? Моим внутренним часам доверять нельзя, и я беру в руки телефон.
Так. Сообщение от Марка, что он уже мчит. Рекламное сообщение. Сообщение от Лисянского. Нет, два сообщения от него. Сообщение с незнакомого номера.
Игорь присылает еще одно фото, где я смеюсь с ним в обнимку в парке аттракционов. На этот раз приписка к снимку есть. «Зря не отвечаешь, тебе понравится». Проверяю. От него три пропущенных. С чего такая настойчивость? Пять лет не виделись. Чего он добивается? Не собираюсь я тебе отвечать, Игорек. Я равнодушно удаляю сообщение. Второе его сообщение меня уже подбешивает: «Если гора не идет к Магомеду…».
А вот незнакомый номер сразу дает понять, что у кого-то подгорает: «Рыжая, ты так и не позвонила. Иду на Вы». У этого-то откуда мой номер?
Звонок в дверь вырывает меня из растерянного ступора.
И как понять, кого там принесло?
Глава 13. Пакость
За дверью не оказывается, ни много ни мало, один из главных мужчин моей жизни.
— Ничего себе! — присвистывает дядя Гера, разглядев мой облик. — Эля, в таком виде можно грабить банки! В лицо тебе точно смотреть никто не будет! И для кого ты приготовила оружие массового поражения?
Я перестаю втягивать живот и расслабляюсь.
— Если верить бабушке, то Марк сегодня подарит мне кольцо, — я пропускаю дядю в квартиру.
— Наконец-то! Он его купил уже давно, и все чего-то тянул.
— Ну ты же тянешь? Ба уже устала ждать, когда ты наконец порадуешь ее внуками, — хмыкаю я.
— Внукам она, может, и порадуется, а вот невестке вряд ли, — морщится дядя Гера, который довольно-таки давно перестал знакомить мать с собственными пассиями. — Ну-ка повернись? Черт, Эль, мне кажется, это слишком. Он же и так согласен жениться, боюсь, парень умрет от разрыва сердца. А юбка точно должна быть такая короткая?