Поворачиваю голову по направлению взгляда Егора и вижу въезжающий во двор знакомый автомобиль, из которого минуту спустя выходит не менее знакомый тип с оцарапанным носом.
— Что за бестия на тебя напала? — веселясь, спрашивает у него Лиза, когда тот ровняется с нами. — Особо страстная попалась?
Здороваясь с мужчинами за руку, Раевский фыркает ей в ответ:
— Если б страстная фурия, было бы не так обидно, но это был грязный мелкий кошак. Не за хвост же его… — и тут взгляд Олега падает на меня.
Лицо Раевского хмурится. Но он мрачнеет еще больше, когда видит на моем плече руку Лисянского, и договаривает сквозь зубы:
— Но, кажется, у меня есть возможность оторвать его другому животному!
Глава 29. Собака на сене
Что не нравится, когда другие трогают то, что сам не против пощупать? Хотя я тоже не довольна распусканием рук Лисянского, но не Раевскому возмущаться. Ишь ты! Собака на сене! И сам не ам, и другим не дам!
Именно поэтому я не одергиваю Игоря, который прижимает меня к своему боку. Олег сверлит меня глазами. А что такое? А чего-то мы такие сердитые? Немного бальзама на мое раненое самолюбие не повредит. Морда ты наглая! Думаешь, не найдется охотников? У меня вообще-то и жених есть! Ой, Марк… Надо ему будет позвонить…
— А что, Игорь, ты разве не должен быть сейчас на открытии вашего нового офиса? — медленно проговаривая слова, спрашивает Раевский. Судя по тону, Лисянскому стоит срочно туда отбыть. Во избежание, так сказать. Но бывший всегда был немного отбитым, и, почувствовав, в чем корень угроз, нагло заключает меня в объятия и отвечает весьма легкомысленно:
— Решил уделить внимание Эле, но, если она не возражает, мы можем заехать туда ненадолго.
Олег засовывает руки в карманы, но я успеваю увидеть сжавшиеся кулаки.
Что-то больно Раевский близко к сердцу принимает, что ему быстренько нашли замену.
— Так, товарищи, — встревает госпожа Морозова. — Если все всё привезли, то нам пора рвать когти в аэропорт.
Раевский достает из внутреннего кармана паспорт, который по всей видимости остался дома, и протягивает Анастасии, все так же не отводя от меня взгляда. Какие винтики у него крутятся сейчас в голове, совершенно непонятно, но судя по тому, как сузились его глаза и поджались губы, что-то для себя этот тип определил.
Тем временем, трое начали прощаться и усаживаться в машину.
— Удачи вам, Эля, — со смешком желает Егор. И я чувствую, что удача мне действительно понадобится, потому что оба остающихся мужика уставились друг на друга, как два бык, и полностью игнорируют трогательное прощание.
Лиза, которой очевидно все очень любопытно, дергает Егора за рукав и стреляет в нашу троицу глазами, видимо, требуя объяснений. Но тот, подмигнув мне, только утаскивает ее за локоток к распахнутой передней дверце.
Когда машина объезжает, я начинаю чувствовать себя совсем неуютно.
— Эм… Мне кажется, — начинаю я выдумывать хоть какую-нибудь фразу, чтобы разрядить обстановку, но в голову, как назло, ничего не идет. Если бы бабушка услышала, как я блею, она бы меня пристыдила. Она-то никогда за словом в карман не лезет. — Может, я… э… пойду…
— Эльвира Давидовна, как раз тебе стоит остаться, — командует Олег, вызывая во мне нешуточное негодование. Не много ли на себя берет Раевский, указывая, что мне следует, а что не следует делать.
— Какой в этом смысл? — фыркаю я, имея в виду наш уже провалившийся сегодня тет-а-тет.
— Не беси меня, Эльвира Давидовна! — угрожающе произносит этот нахал.
Ни хрена себе аргументы! Серьезно? Я должна проникнуться?
— Олег, мы тебя не задерживаем, — ухмыляясь Лисянский, поглаживает мое пальто. Ка-аззе-ел…
По мелькнувшей гримасе Олега догадываюсь, что он разделяет мое мнение о Лисянском, но ответить что-то на это хамское заявление не успевает, потому что у Игоря звонит телефон.
Ему приходится выпустить меня из рук, и я быстренько делаю маленький шаг в сторону.
— Да? — вальяжно говорит он в трубку, но тут же хмурится. — Это срочно? Так выключите ее! Чьи ребята? «Люцифер»? Твою мать, сейчас буду!
Интересно наблюдать за лицом Раевского, которое по мере беседы Лисянского светлеет, а под конец на его губах змеится ехидная улыбка.
— Ты, — выплевывает Игорь Олегу. — Это твоих рук дело? Натравил своего дружка?