— Это какую? — я бодро шаркаю тапками в сторону конфет и горячего чая.
Марк перехватывает меня, чтобы поцеловать в щеку. Посверкивая маленькими бриллиантовыми сережками, ба одобрительно кивает головой.
— Твои родители наконец нашли в себе силы со мной связаться и таки дали понять, что они еще живы.
— Это же прекрасно, — бормочу я, наполняя свою чашку. Родителей нет по восемь месяцев в году, и я вполне привыкла обходиться без них, но бабушке обязательно быть в курсе всего в их жизни. Желательно, конечно, еще и все контролировать, но, увы. Эти дети совсем от рук отбились, поэтому она сосредоточилась на мне и дяде Гере.
— Если излагать коротко, то они вернутся в середине ноября. И мы с Марком решили, что к этому времени и надо подготовить торжество, — со значением говорит ба.
— Какое еще торжество? Они приползут грязные посреди ночи, как будто ты не знаешь, — бубню я, примериваясь к кипятку в чашке. Фьерт, обовгва яжык!
— Эля, мы говорим о нашей с тобой свадьбе, — ласково объясняет мне Марк.
— Фто? — вылупляюсь я.
— Ну да, — согласно кивает бабушка. — А то они опять на год уедут. Я уже и ресторан выбрала.
Ять! Пиздец!
Глава 4. Брачные игры
— Предупреждать же надо! — ошпаривши кипятком нежные свои перси, вою я!
Прекрасное завершение сегодняшнего дня! Блин, моя любимая белая футболка! Сейчас в плотный хлопок все впитается! Я вылетаю из-за стола и мчу в ванную, чтобы успеть сунуть в стиралку майку до того, как натуральная ткань прокрасится навечно!
Они вообще, что ли с дуба рухнули?
Какая к чертям свадьба?
Я так зла, что чуть не прищемляю себе палец дверцей стиральной машины.
За моей спиной нарисовывается бабушка, в руках она держит свой блузон.
— И не кривись! Не с голой же грудью за стол возвращаться. Весь аппетит мальчику перебьешь, — ёрничает ба.
Зная Розу Моисеевну уже двадцать пять лет, могу точно сказать, что она имеет виду совсем не тягу Марка к абрикосовому варенью. Я, конечно, собираюсь сохранить девственность до свадьбы, но неужели ба думает, что за год, что мы с ним встречаемся, Марк еще не познакомился с моей грудью?
— Лучше б ты за меня переживала, — вытирая грудь, огрызаюсь я.
— Мне кажется, ты как-то чересчур впечатлилась планами, — поднимает брови бабушка.
— Вообще-то, я всегда думала, что предложение руки и сердца должен делать первым жених. Ну хорошо, в крайнем случае невеста тоже может. Но чтобы бабушка невесты… На это моей фантазии не хватает! Вы прям с Марком разогнались. Меня еще и замуж никто не позвал, а вы уже ресторан выбрали!
— Милая, подобный исход ваших отношений мне казался само собой разумеющимся. А иначе зачем тогда вы вообще встречаетесь? — изумляется ба.
— Мне рано замуж! Я еще так молода…
Бабушка прерывает мои стенания:
— Когда будешь молода уже не так, то мужа будет найти значительно сложнее!
— Ты же смогла!
Хороший контраргумент.
В отличие от первого именно второй бабушкин брак с профессором Львом Бергманом стал удачным.
По словам отца, в основном потому что дед с бабушкой никогда не спорил.
Дедушку я помню очень смутно, но и папа, и дядя Гера, дети бабушки от первого брака, которых Лев Бергман усыновил, отзываются о нем всегда тепло.
Ко второму мужу бабушка уходила с грандиозным скандалом, и говорить о первом супруге она не любит. Единственное, что я от нее слышу про него: «Жив еще стервец!»
— У меня была сложная жизненная ситуация, — парирует бабушка. — И Левушку я знала с детства. Очень жалею, что не разглядела его раньше! А ты провыбираешься! Такими мальчиками, как Марк, не разбрасываются! Вот ты не знаешь, а до тебя у него была учительница музыки!
Я закатываю глаза и напяливаю через голову бабушкин блузон с кружевным жабо.
— Тебя послушать, так учительница музыки — главная секс-мечта, рояль — мощнейший афродизиак, а сороковая симфония Моцарта — лучшая прелюдия!
— А ты откуда знаешь, что это не так? — сощуривается ба. — Проверяла уже? А обещала, что будешь себя блюсти!
Хочется ляпнуть, что сегодня в темном коридоре среди строительного мусора один тип открыл мне глаза на прелюдию, но я прикусываю язык.
— Да блюду я, блюду… — ворчу я.
— Вот! — бабушка воздевает сухой палец к потолку. — Мальчик почти год на сухом пайке. Сколько ему еще страдать? Он ведь не выдержит, и, когда природа свое возьмет, пойдет к учительнице!
Я прыскаю со смеху.
Ба об этом знать не надо, но Марк не так уж и страдает.
Пару раз я позволяла любопытству одержать верх и запускала руку в ширинку жениха. После долгих поцелуев, он вовсе не возражал и не пытался меня остановить, а благодарно толкался в мою ладошку.