Искушение для ректора
Яна Соболь
ГЛАВА 1
ЕКАТЕРИНА
Рассматривая в окно автомобиля высокую стену академии, освещенную розовыми лучами солнца, я даже не думала, что так скверно начавшийся день к вечеру станет еще хуже.
— Екатерина Снежина, — опустив стекло негромко произнесла мама.
Только мое имя, и больше ничего.
Ответа не последовало, но тяжелые ворота, не дрогнув, плавно открылись, пропуская нас на огороженную территорию. Камеры слежения повернулись за нашей машиной. Железные створки сомкнулись, пропустив нас.
Я обернулась, чтобы увидеть КПП с территории и сразу обратила внимание на колючую проволоку над забором.
Надпись над въездом гласила «Добро пожаловать в академию Шереметьева», а изнутри звучала иначе. «Вернись очистившимся». Глупо как-то. Не мешало бы им хорошего бренд-менеджера нанять.
Шины шуршали по щебню дороги, пахло цветами, хвоей и отчетливой вонью несчастья.
Рука привычно дернулась сделать селфи, но я сжала-разжала ладонь и положила кисть на колено. Успею еще поснимать. Судя по настроению мамы, отговорить ее у меня не получится.
Я еще надеялась, что скандал замнется, что папа в конце концов запретит ей запирать меня в стенах интерната... Но похоже вся моя жизнь — псу под хвост.
— Катюша, сядь прямо. Не крути головой, — сухо выговорила мать. — И помни, здесь по тебе будут судить о всей нашей семье. Всегда смотри в будущее. Ты не знаешь, кто еще здесь учится. А простых детей сюда не принимают...
Я нехотя кивнула, потому что успела подслушать разговор между мамой и папой, когда они выбирали дыру, в которую меня засунут на ближайший год. Эта дыра оказалась самой престижной.
Дорога все никак не кончалась.
Длинная аллея, стволы деревьев толстые, кроны — высоко. Между деревьями отлично просматривается здание, но не видно ни одного студента.
Хотя в такую-то рань все наверняка еще спят. Возможно в кельях. Вдали мелькнули какие-то одноэтажные строения.
— Чем это воняет? — чуть было не зажала я нос от резкого запаха.
— Видимо, конями, — ответила мама. — Или коровами.
— Дерьмом! — подытожила я, а мама лишь передернула плечами.
— Не бойся, общение с животными пойдет тебе на пользу. А если ты продолжишь заниматься конным спортом...
— Спортом? Здесь? Ты шутишь?!
Наконец аллея вывела нас к главному зданию в три этажа. Но я обратила внимание на левое крыло с конусообразной стеклянной крышей.
Машина остановилась у крыльца, с которого сошел мужчина и поприветствовал маму. Охранники вышли первыми, оглядываясь. Встречающий помог матери выйти из машины. Они о чем-то быстро и тихо переговорили.
Улыбка на его лице появилась и пропала. Он посмотрел на меня. Как препарировал. Он мне категорически не понравился. Блин, что за упырь? Неужели ректор?
— Мама, пожалуйста, — попросила я в последний раз, глядя на суровые железные решетки на окнах.
Но вместо этого она жестом просит охранника достать мой багаж, и сумка падает к моим ногам.
— Александр проводит тебя, — произносит мама и отступает перед упырем. — Он… — щелкает пальцами, пытаясь вспомнить, кем он представился.
Надо сказать, мне тоже стало интересно!
— Отвечаю за безопасность, — негромко дополнил тот.
Значит, не ректор. Жду не дождусь встречи с ним.
Из двери показалась девушка. Посмотрела словно сквозь меня. Два жидких хвостика, кремовая жатая блузка, юбка в складку и коричнево-зеленую унылую клетку, вышитая на жилетке эмблема. И туфли. С носками.
И правда, жизнь — дерьмо.
Не могу вообразить, что буду сидеть среди таких же девушек в одинаковых юбках со складками, жаждущих очищаться и исправляться.
Какой-то… пиздец.
Я хочу носить нормальную одежду и жить нормальной жизнью. Разве я прошу многого?
— Мама! Мама, постой! Мне все это кажется глупой идеей...
А мама стоит и чего-то ждет. Чего? Мне кажется я достаточно напугана, чтобы выучить урок, что до своей свадьбы я не то что минет никому не делаю, я даже не целуюсь ни с кем!
Ок! Урок усвоен. Пора домой. Я напугана до чертиков.
— Мам, мне кажется это слишком. Это не элитное заведение. Это... Это тюрьма! Вы с папой даже не поговорили со мной, не посоветовались, — я всплеснула руками, выражая свою досаду и готовность сотрудничать. — Я все поняла. Можно не продолжать. Скажи, что это шутка, мам? Я не могу поверить, что ты готова так издеваться надо мной из-за попытки минета!
Александр вздернул бровь. Я закатила глаза. Не удивлюсь, если в этой глуши он не знает значения слова.
— Это не тюрьма, — торопливо ответила мама, что-то набирая в телефоне. — Академия Шереметьева вызывает только два чувства. Уважение и восхищение — те два качества, которых тебе в последнее время крайне не хватает.