Не можем. Этот артефакт невозможно использовать. Надо придумать что-то другое.
Не можем? Почему? Ты что-то о нем узнал?
ЖунЮй с сомнением посмотрел на брата. Он поклялся никогда больше не обманывать его. Но, может ли он рассказать о преступлениях их предков, о страшном секрете их мощи и бессмертия, о эйре, что прячется в его дворце…
Да, я узнал об этом артефакте, но пожалуйста, не спрашивай о нем сейчас. Я расскажу тебе все позже.
Хорошо. Ты теперь император, государственные секреты. Я понимаю.
Это не мой секрет. Поэтому пока не могу тебе рассказать. Но позже, я все расскажу.
Как хорошо жилось, когда мы были детьми. Ни о чем не надо думать. Никаких секретов. Просто жили в свое удовольствие, родители о нас заботились… - поняв, что углубился в болезненные для ЖунЮя воспоминания, Феникс растеряно замолчал.
Они молча пили вино смотря на закат. Беседа сегодня явно не клеилась.
Мне надо подготовиться к завтрашнему визиту.
Хорошо. До встречи.
Дракон вышел во двор и исчез. СюйФен еще долго стоял на пороге с пиалой в руке глядя в ночное небо. Сзади подошла ЦзинМи и обняла его.
Вернувшись в Небесное царство, Дракон сразу же направился к комнате эйры. Открыв дверь, он застал ее за столом, в задумчивости, рисующей непонятные знаки на бумаге. Найа подняла глаза и улыбнулась.
Я думала, вы не придете сегодня. Ведь завтра важный день, да?
Я не мог оставить тебя голодной. Ешь.
ЖунЮй сел в кресло перед эйрой. Ему не хотелось возвращаться в пустой дворец к своим невеселым думам.
Поешьте со мной. Вы, наверное, тоже голодны. У вас сейчас столько дел.
Спасибо, я выпью чай.
Найя, чуть улыбнувшись своим мыслям, вдруг сказала:
Я тут целый день сидела и думала, вы уже видели мою истинную форму и даже держал меня за шкирку. А я никогда не видела драконов. Ваш хвост изумителен. Каждая чешуйка переливается как лучший морской жемчуг, насколько же великолепна ваша полная форма.
Она сразу почувствовала, что сказала очередную глупость. Поняв, что мысли Императора сейчас отнюдь не веселые она попыталась найти приятную тему для разговора, но, явно ошиблась. Поза Императора стала еще более напряженной, а рука, державшая пиалу, крепче сжала ее. Выражение лица было все таким же холодным и непроницаемым.
Простите меня, я сказала глупость. Простите мою наглость.
Он поставил чашку на стол и собирался встать, но Найя, повинуясь внезапному порыву, вдруг мягко дотронулась до его руки и попыталась взять его за руку. ЖунЮй как будто не заметил ее движения, встал, и она опустила руку.
Знаете, чем еще мы отличаемся? В Северном царстве мы спокойно можем обнять любого, когда ему грустно и взять за руку друга, когда он печален. Но здесь есть дистанция. Никто не должен нарушать личных границ. И я вижу, что вас что-то сильно тревожит, я хочу разделить вашу тревогу. Если я просто возьму вас за руку, это же не будет таким уж нарушением этикета.
Я Небесный Император, я не нуждаюсь в жалости и утешении, я сам раздаю все это.
Это не жалость, это просто рука.
Найя решительно обошла стол и взяла его за руку. Какое-то время они просто стояли друг напротив друга. Ей хотелось его обнять. И положив его голову на плечо, гладить по волосам, как ребенка. Он выглядел таким холодным и спокойным, но сегодня в его глазах было столько боли, одиночества и смертельной усталости, что слезы подступили к горлу девушки. Но, она не решилась обнять. Его рука была холодна, и она взяла обеими руками его руку и поднесла к губам, пытаясь согреть.
Что ты делаешь?
Я знаю, вы Небесный Император. Я просто держу вас за руку. Нарушаю все дворцовые правила. Мне можно, меня как бы нет здесь.
Я пойду. Закончи ужин. Завтра приду рано утром. У меня будет немного времени.
ЖунЮй аккуратно высвободил руку из ее горячих маленьких пальцев и, помедлив секунду, вышел.
Он запечатал дверь, но не мог сдвинуться с места какое-то время. В недоумении он смотрел на свою руку и сердце билось так часто и все мысли, и тревоги на минуту покинули его разум. Как будто вернулся на много лет назад, когда держал в руке красную ниточку, не понимая, что творится в его душе.
До утра ЖунЮй так и не сомкнул глаз. Он перебирал свои записи по поводу визита послов. Время от времени он с удивлением смотрел на свою руку, как будто видел ее впервые. Ему казалось он все еще ощущает горячее прикосновение тонких пальцев. Это вызывало одновременно и приятные и тревожные чувства.
Уже давно он понял, что ему не суждено обрести счастье в браке. Когда он узнал, что брак Повелителя Вод и Повелительницы Ветров, всего лишь платонический дружеский союз, он окончательно запретил себе даже мечтать женитьбе. Кто захочет стать женой жалкого уродливого бастарда? Разве что низший дух. Но и на пути к такому браку есть множество препятствий. Он не cмог бы жениться, не подвергая свою жену и ее семью опасности стать заложниками Императрицы в борьбе против него. Любые его чувства, даже по отношению к наложницам, делали уязвимой девушку.
Иногда, в детстве, глубоко задумавшись, он сдирал с себя чешую и останавливался только когда горячая кровь начинала течь из ран. Только тогда он чувствовал боль и мог очнуться от этого транса. Он не знал причины столь странного поведения, но это повторялось изо дня в день. И когда ЖунЮй только вошел в пору юности и стал контролировать свою истинную форму намного лучше, он изнурял себя тренировками, желая отвлечься от этой странной привычки, оставившей немало шрамов на его руках и груди.
Во дворце Небесных сфер всегда было не много слуг и все, как он знал, служили Императрице. Но, была одна служанка, которую он выделял особенно. Это была красивая, полная жизни, девушка птичьего племени, ЛиХе. Она всегда позволяла себе чуть больше в его присутствии, чем остальные слуги и часто смущала юношу то прикосновением руки, то призывной улыбкой. ЖунЮй впервые испытывал странные, но приятные чувства по отношению к девушке и она, казалось, отвечала ему взаимностью. ЛиХе была так ласкова и обходительна. Он старался тренироваться еще усерднее, чтобы хоть немного охладить свой пыл. И служанка часто тайно наблюдала за его тренировками из-за дерева. Он видел это и старался еще усерднее проявить свое мастерство и мужество.
Как то, учитель задел тесьму на его одеянии, и оно распахнулось, обнажив грудь, сплошь покрытую едва зажившими шрамами. Учитель тут же в смущении опустил глаза. ЖунЮй понял в этот миг, что и ЛиХе видела его изуродованное тело. Он немедленно запахнул одеяние и выбежал со двора. Вечером, он не находил себе места от страха увидеть на лице служанки жалость или отвращение, внушенное его шрамами. Но Ли Хе вошла, как всегда, с улыбкой. Ничего не изменилось. Они стали только ближе, и ЖунЮй даже допустил ее в личные покои. Вечерами они наслаждались беседой и игрой в го. Эта девушка стала единственным духом во всем дворце, которому он мог довериться, и он смел даже мечтать о бОльшем... Но, через 3 дня после этого происшествия, Императрица лично посетила его дворец. Она видимо, отлично знала, где ЖунЮй хранил свои записи, свой дневник. Он стал вести его с того времени, как осознал, что совсем не помнит своего раннего детства. Императрица сразу же безошибочно вошла в его личные покои и открыла дальний сундук.
Что это? Ты готовишь заговор против брата? Кому ты пишешь каждый вечер?
Она развернула свитки. ЖунЮй упал на колени.
-Матушка, прошу, это всего лишь мои воспоминания. Прошу вас, не читайте. Там нет никакого заговора. Я просто записывал мои мысли и сны в попытке вспомнить детство.
«ее глаза как у кроткой лани и стан как тростник…» - Императрица рассмеялась. – Да это просто любовная чушь. Я думала, ты гораздо взрослее, а ты еще мальчишка, с головой, набитой розовыми пузырями. Я заберу эти свитки, мне надо прочесть повнимательнее.