Выбрать главу

Кимберли Логан

Искушение дьявола

Пролог

Наконец-то я встретила мужчину, которого мне суждено любить до конца моих дней…

Из дневника Элис Маршан 5 апреля 1794 года

Лондон 1817 год

«Бежать!» – бешеным рефреном звучало в голове леди Моры Давентри, когда она, едва не споткнувшись, выскочила через застекленные двери на выложенную каменными плитами веранду. В этот момент ее единственным желанием было оказаться как можно дальше от сверкающей толпы гостей, фланирующих по бальному залу особняка леди Графтон. «Бежать, укрыться! От осуждающих взглядов, тычущих пальцев, злого шепотка…» В ее ушах еще звучали всякие насмешки и колкости, которые она невольно слышала то тут, то там с момента своего появления на балу.

– Слушайте, это одна из дочерей маркиза Олбрайта, если я не ошибаюсь?

– О Боже, так и есть! Кажется, средняя. Говорят, ей уже пора выходить в свет, однако… как правило, леди Графтон более разборчива в выборе гостей.

– Мать этой девицы была актрисой?

– Да-да! Прямо как в пословице, «яблоко от яблони…» Вот увидите, не успеет кончиться вечер, как мы застанем ее с задранными юбками в каком-нибудь укромном уголке…

Крепко зажмурившись, чтобы сдержать слезы, Мора сделала глубокий вдох, наполнив легкие ночной прохладой, и вцепилась в перила.

Почему случился этот кошмар? Ведь она давно мечтала о выходе в свет, и в мечтах все было так чудесно. Сегодня самый первый бал ее лондонского сезона… Правда, старшая сестра Моры, Джиллиан, предупреждала ее, пыталась как-то подготовить, но она ничего не желала слушать. Прошло уже почти четыре года, и она убедила себя в том, что скверные слухи о ее матери давным-давно канули в Лету и ее собственный дебют в свете не должен вызвать никакого осуждения.

Она ошибалась. Сегодня повсюду, куда бы она ни повернулась, ее встречали косые взгляды и ехидные реплики, едва заглушаемые колышущимся веером или рукой в перчатке. И чем больше она старалась не обращать внимания, тем громче становились голоса, нещадно бившие по самолюбию. В конце концов, ее так разозлили, что она готова была взорваться.

Это уже было слишком! Она несколько часов подряд терпела оскорбления и всякие колкости, отклоняла ухаживания нахальных молодых лордов, которые имели наглость просить у ее тети Оливии разрешения танцевать с Морой. Но даже ангельскому терпению когда-нибудь приходит конец. Юную дебютантку охватила дикая паника, и у нее возникло острое желание удрать отсюда, пока эти стены не раздавили ее!

Грустно вздохнув, Мора запрокинула голову и уставилась в черное небо. Конечно, глупо было думать, что прегрешения маркизы Олбрайт легко забудутся светом. Ведь она, ее дочь, ничего не смогла забыть. Душевная боль, которую ее покойная мать своим распутным поведением причинила мужу и дочерям, до сих пор свежа, словно все это было вчера. Смерть маркизы от руки женатого любовника, графа Хоксли, его последующее самоубийство… Что и говорить, столь скандальный конец леди Олбрайт еще долго будет давать повод для светских сплетен.

«Но я-то другая, – думала Мора, стиснув зубы от захлестнувшей ее обиды на несправедливость света. – Я не тикая, как моя мать! Неужели они этого не видят?»

Внезапно стеклянные двери за спиной Моры распахнулись, и послышался переливчатый женский смех. Ее сердце тревожно забилось. Кто это? В таком состоянии ей совсем не хотелось ни с кем встречаться…

Не оглядываясь назад, она подхватила пышный полол своего бального платья и спешно ретировалась в дальний конец веранды, дабы избежать нежелательных взглядов. Далеко уйти она не могла, так как прекрасно знала: скоро ее хватятся Джиллиан и тетя Оливия. Но пока она хотела побыть в одиночестве…

Впереди маячила еще одна пара слегка приоткрытых остекленных дверей. Мора быстро прошла к ним, на мгновение задержалась, пытаясь сообразить, куда они ведут. Однако веселые голоса и приближающиеся шаги положили конец ее колебаниям. Она торопливо распахнула двери и юркнула внутрь.

Комната, в которой она очутилась, напоминала кабинет. Тусклый свет от единственной лампы, оставленной гореть на шкафу, слегка освещал тяжелую дубовую мебель. Кажется, никого… Тихо, если не считать мерного тиканья часов из позолоченной бронзы, стоящих на каминной полке. Обшитые панелями стены заглушали звуки оркестра и голоса, доносившиеся из бального зала.

Наконец-то она в безопасности!

Прижав руку к трепещущему сердцу, Мора осторожно прошла в комнату. «Посижу здесь немного, – решила она, – приду в себя в тишине и покое». Если бы ей удалось хоть чуть-чуть восстановить утраченное самообладание, она бы, пожалуй, выдержала остаток этого жуткого вечера.

– Разве мама не говорила вам, что девочки не должны гулять одни в темноте?

Мора невольно вскрикнула от неожиданности, услышав этот низкий мужской голос, донесшийся из глубины помещения. Резко обернувшись, она увидела высокую широкоплечую фигуру, медленно поднимающуюся из кресла у камина. Через несколько секунд мужчина вышел из тени.

Несмотря на полумрак, Мора смогла заметить, что лицо его являло собой классический пример совершенной мужской красоты.

Она заворожено смотрела на стоящего перед ней высокого стройного джентльмена. Хорошо скроенный вечерний костюм, идеально облегающий мускулистое тело, светло-русые волосы, правильные черты лица, от которых аж дух захватывает… Да, подобной внешности даже ангел может позавидовать! Ангел Тьмы.

С одной стороны, высокие скульптурно вылепленные скулы, точеный нос, сильная нижняя челюсть, с другой – пухлые губы, чувственный рот. Наверное, эти соблазнительные губы не одну доверчивую женщину ввели в грех… Из-под разлетающихся бровей, которые были на тон темнее золотистых волос, на нее смотрели лучистые зеленые глаза. Насмешливый взгляд. Слегка вьющиеся полосы – художественный беспорядок, нарочитая небрежность. Будто специально, чтобы завлекать тех самых доверчивых женщин, которые не в силах совладать с искушением, запустить свои нежные пальчики в волнистую шевелюру и с наслаждением ерошить эти волнистые пряди.

Вот уж воистину Ангел Тьмы…

Когда он вновь заговорил, в его голосе послышались нотки веселого удивления:

– И долго мы будем молчать?

Мора вспыхнула как свечка, щеки ее залились стыдливым румянцем. О Господи, ведь она пялится на этого незнакомца, точно круглая идиотка! Что он о ней подумает?

Судорожно сглотнув, девушка попыталась справиться с волнением и привести в порядок спутанные мысли.

– Простите, Я думала, что здесь никого нет, – наконец выдала она.

– Я так и понял. – Он усмехнулся. – Наверное, мне тоже следует извиниться. Я не хотел вас напугать.

– Вы вовсе меня не напугали, – поспешила заверить Мора. Но когда он с сомнением вскинул брови, смущаясь, уточнила: – Ну, разве что самую малость.

Незнакомец склонил голову набок и с непроницаемым лицом начал ее откровенно разглядывать. Эти мгновения показались девушке вечностью. Наконец он понимающе кивнул на стеклянные двери, откуда она появилась, и спросил:

– Прячетесь?

– Простите, что?

– Когда вы сюда вбежали, у вас был такой вид, будто за вами гонится стая бешеных собак.

«Точно подмечено», – мрачно отметила про себя Мора.

– Да, я испытывала плохие чувства.

– Вот как?

Отвернувшись, мужчина подошел к шкафу. Его легкие осторожные шаги и плавные движения напомнили Море поведение тигра-охотника. Она только сейчас заметила, что в его ухоженной руке – бокал с коньяком. Вынув пробку из хрустального графина, Ангел Тьмы плеснул в стеклянную емкость еще на палец янтарной жидкости и бросил через плечо:

– Вы меня заинтриговали. Расскажите подробнее. «О Боже, что я делаю? – в ужасе подумала Мора. – Это же просто безумие! Надо немедленно уходить, пока нас не застали здесь вдвоем, иначе моя и без того подмоченная репутация будет окончательно подорвана». Однако она почему-то не могла заставить себя это сделать. От незнакомого мужчины исходил какой-то невероятный магнетизм – он настолько притягивал к себе, что ей совершенно не хотелось отсюда уходить, несмотря на все доводы разума.