ГЛАВА ПЯТАЯ
ОДНАЖДЫ УТРОМ В БАШНЕ ЛУННОГО РОГА
Маг может посещать множество миров и времен, открывая нужные книги. К сожалению, вместо этого они обычно открывают тома заклинаний в поисках оружия, чтобы подчинить свой собственный мир и время.
Кладдарт из Кэндлкипа
из Того, что я наблюдал,
опубликовано примерно в Год Волны
Башня поднималась из рассветного тумана, темная, старая и бесформенная, больше похожая на гигантский, покрытый множеством трещин пень. Не выспавшийся и спотыкающийся человек уже, вероятно, в сотый раз молча проклял приказ Мистры не использовать ненужную магию и поморщился от волдырей, которые появились у него на ногах. Это был долгий и утомительный путь из земель Повелительницы Теней.
Да, вот она: Башня Лунного Рога, как и показало ему Ее видение. Рельефно вырезанные фазы луны проходили вокруг потертой каменной арки, обрамлявшей ее массивную черную дверь с множеством ремней и засовов. Когда он приблизился, эта дверь открылась, и оттуда вышел зевающий мужчина, прошаркал недалеко от башни и вылил ночной горшок в канаву или выгребную яму где-то в высокой траве. Когда опустошивший горшок выпрямился, Эл увидел, что мужчина был средних лет с волосами цвета воронова крыла, приятной внешностью. Его лицо обрамляли острые как бритва бакенбарды, один глаз был нормальным глубоким карим глазом, а другой сверкал, как далекая звезда, белый и сияющий. Он увидел Эльминстера и на мгновение застыл в настороженном удивлении, прежде чем шагнуть обратно к проходу через открытую дверь.
— Рад встрече, — сказал он нарочито нейтральным тоном. — Да будет известно, что я Мардаспер, хранитель этого храма Святой Мистры. У тебя здесь дело, путешественник?
Эльминстер слишком устал, чтобы выдумывать остроумную реплику, но он с некоторым удовлетворением отметил, что утренний солнечный свет, коснувшийся башни, соответствует видению, дарованному ему прошлой ночью... или рано утром... неважно.
— Да, — просто ответил он.
— Ты почитаешь Святую Мистру, Владычицу Всех Тайн?
Эльминстер улыбнулся при мысли о том, как был бы потрясен этот Мардаспер, если бы узнал, насколько глубоко некий измученный маг почитал Мистру.
— Я почитаю — снова сказал он. Мардаспер бросил на него суровый взгляд пылающим глазом, устремленный на аталантанца с ястребиным носом, и сделал руками крошечный жест, который, как знал Эл, был заклинанием, распознающим правду.
— Все, кто входит сюда, — сказал страж, жестикулируя ночным горшком, как будто это был скипетр власти, — должны полностью повиноваться мне и не творить непрошеную магию. Любой, кто заберет или повредит даже самую маленькую вещь из этих стен, лишится своей жизни или, по крайней мере, свободы. Ты можешь отдохнуть внутри и взять воды из источника, но никакой еды или чего-либо еще не предусмотрено — и ты должен назвать мне свое имя и отдать все магические писания и зачарованные предметы, которые ты носишь, независимо от того, насколько они малы или безвредны. Они будут возвращены, когда ты будешь уходить.
— Я согласен со всем этим, — сказал ему Эл. Меня зовут Эльминстер Омар. Вот моя книга заклинаний и единственный волшебный предмет, который я ношу с собой: кинжал, который можно заставить светиться так, как хочется, ярко или тускло. Он также может очищать воду и съестные припасы, к которым прикасается, и защищен от ржавчины; я не знаю никаких других его сил.
— Это все? — потребовал страж с огненным глазом, пристально глядя в лицо Эльминстера, когда принял книгу и кинжал в ножнах. — А «Эльминстер» — это твое настоящее и обычное имя?
—Это все, и да, меня зовут Эльминстер, — ответил аталантарец. Мардаспер жестом пригласил его войти, и они прошли в небольшую комнату, темную после яркого солнечного света, в которой стояла кафедра и было много пыли. Хранитель записал имя Эльминстера и дату в том размером с некоторые двери, которые Элу доводилось видеть, и махнул рукой на одну из трех закрытых дверей за кафедрой. —Эта лестница ведет на верхние этажи, где хранятся писания, которые ты, несомненно, ищешь.
Эл склонил голову и устало ответил:
— Прими мою благодарность. Писания, которые я, несомненно, ищу? — он задумался. — Что ж, возможно, и так.…
Он повернулся, положив руку на дверное кольцо, и спросил: