— А сама что?! — я обернулась на нее.
— Это мой выбор!
— Равно как и мой!
— Нет, ты не понимаешь, у меня другое. Мой единственный мертв, а ты своего даже не искала.
Покачав головой, моргнула, ощущая, как скапливается влага в глазах.
— Откажись! — прошептала она настойчивее.
Шаги за нашими спинами заставили смолкнуть.
Я украдкой посмотрела назад. Верховная жрица недовольно хмурилась, поглядывая на нас. Поймав мой взгляд, она сдвинула брови.
Возможно, услышала последнюю фразу Ксани. Мне стало на мгновение стыдно.
Откуда сомнения вообще?! Эта женщина в свое время спасла мне жизнь, рискнув и собой, и сестрами. Страшно подумать, что бы было, найди меня тогда в телеге воины.
Началась бы бойня, ведь теперь я знаю — жрицы бы не отдали меня в лапы убийцам.
Они бы отбивали умирая.
А я стою тут и раздумываю — мой это путь или нет.
Мой! Хотя бы потому что я должна.
Жизнью обязана!
Улыбнувшись ей, я расправила плечи. Лючи снова недовольно завозилась.
— Будешь там ползать — вытащу на холод, — пригрозила я ей.
Возня мгновенно прекратилась, зато у меня на затылке под плащом вырос небольшой горб.
Ксани взглянула на меня и тут же прикусила губу, чтобы не рассмеяться.
Я сделала большие глаза, призывая лисицу к порядку.
— Сегодня у нас великий праздник, сестры! — раздалось торжественное за спинами. — Три послушницы встанут с нами в один ряд и окропят мечи своей кровью, посвятив ее матери нашей Янике. Да примет она дар их и позаботится о душах их в конце дороги. Нет у жрицы конечной цели, есть лишь бесконечный путь. И пусть они пройдут его достойно! И пусть станут они защитой для слабых! Щитом, что убережет тех, кто нуждается в опеке, в приюте. Неважно, кем они были прежде, главное кем станут теперь. Жрицами великой и несокрушимой богини Яники! Ее оружием в войне против унижения, боли и несправедливости. В борьбе против угнетения. Да вознесем же мольбу матери нашей, чтобы она обратила свой взор на сестер наших и приняла их в свои объятия.
По залу пошел тихий гул.
А мое сердце дрогнуло.
Несмотря на принятое решение, сомнения все равно червоточинами терзали душу. Но я продолжала стоять на коленях. Лючи завозилась и стихла. Повернув голову, я снова поймала на себе взгляд Ксани.
— Откажись! — шепнула она одними губами. — Не время тебе! Рано!
— А чего ждать?! Иного мне не суждено! — так же шепотом ответила я ей.
Жрица стояла на расстоянии и точно нас не слышала.
— Откажись, дурная, — лисица начинала злиться.
— Только с тобой! — с улыбочкой процедила я.
— Моя судьба обратилась в пепел, — ее голос наполнился негодованием. — Мне не быть любимой.
— Моя тоже, — я снова выпучила глаза, — но раз, по твоим словам, у меня есть шанс, значит, он есть и у тебя.
— Лишь единицам из оборотней боги даруют второго избранного, — парировала лиса.
— Вот! — ухватилась я за ее слова. — Есть же надежда!
— Шли бы вы обе в толпу! — шикнула на нас вдова Арида, прекращая тихий спор. — Были бы вы моими дочерями — гнала бы вас отсюда в шею.
Мы переглянулись и закрыли рты.
Стихла и молитва в зале.
— Арида! Покажи, на что ты способна, сестра! — величественно призвала первую из нас верховная жрица общины.
Вдова, послав нам строгий взгляд, встала. Сделала несколько шагов вперед к статуе.
Подняла меч и, не морщась, провела острием по своей ладони, пуская алые маслянистые капли.
Еще мгновение, и воздух рассек ее клинок.
Выпад, еще один. Грозный рык и ноги статуи обагрили капли свежей крови.
Богиня приняла дар.
Замерев, Арида опустила меч и, снова прошагав вперед, склонилась на одно колено за деревянной статуей Яники.
Свое посвящение она прошла.
— Ксани! Покажи нам, на что способна ты.
Оборотница прикусила губу и взглянула на меня.
— Решайся, — шепнула я.
— Нет, Астрид, второго избранного мне судьба не подарит. Хоть я и не успела познать любовь первого.
Она покачала головой и поднялась.
Закрыв глаза, я не стала смотреть на ее демонстрацию владения мечом. Лишь после боевого клича взглянула на ноги статуи. На мое удивление крови больше там не стало.
Я моргнула и уставилась на оборотницу. Она была весьма озадачена. С ее ладони на пол густо стекали капли.