– Ну что, значит, высокие технологии будешь двигать?
– Попробую.
– А потянешь?
Сергей усмехнулся:
– Нет таких крепостей, которые не могли бы взять большевики.
– Это точно, – Червенев с готовностью кивнул. Словно всерьез обеспокоенный, он деловито, без улыбки взглянул на Сергея.
– А партийная прослойка у тебя сильная?
Сергей, любивший в исполнении Червенева такие выходки, усмехнулся, вспоминая.
– Шестеро коммунистов, остальные, считайте, сочувствующие, – поддерживая тон, он улыбнулся. – А что, хотите с кадрами помочь?
Червенев, выпрямившись в кресле, сокрушенно вздохнул.
– Кадров нет, разбазарили кадры. Рад бы помочь, да не могу. – Разведя руками, он с серьезностью взглянул на Сергея. – Так что будешь опираться на собственные силы. Как товарищ Ким Ир Сен.
Сергей с улыбкой развел руками в ответ:
– Идеология чучхе в нашем деле всегда была основополагающей.
– Во-во. Ее и держись, не ошибешься.
Червенев, вновь откинувшись в кресле, задумчиво посмотрел на Сергея.
– Да, серьезная работа тебе предстоит. Помнишь, песня такая была – «готовься к великой цели»? Нет? Тебе сколько лет?
– Тридцать пять.
– Тридцать пять? Ну, тогда не помнишь, конечно. – Червенев махнул рукой. – Ни хрена ты в жизни не видел.
Сергей улыбнулся:
– И не слышал.
– И не слышал. Такая была песня… Сейчас уже таких нет.
Сергей ободряюще взглянул на Червенева:
– Ну, может, еще восстановят. В каком-нибудь мегахаус-варианте. «Старые песни о главном»…
– О главном? О самом главном не восстановят, не беспокойся. Поздно уже, проворовалось сельпо.
Как-то без перехода отмахнувшись и подтянувшись в кресле, Червенев нахмурился:
– Ладно. На хрен эту херню, давай о деле поговорим.
Вновь нависнув над столом и опершись на локти, он снизу вверх взглянул на Сергея.
– В общем, так. Ты тут, как говорится, не первый год замужем, так что тебе долго объяснять не надо. Наука наукой, а тити-мити – это дело отдельное. Это, как говорится, особстатья. Взял интеграл, не взял, а кому по ранжиру полагается, все равно отслюнить надо. Сам знаешь, так уж положено. Не нами заведено, не нам и менять. А?
Сергей спокойно кивнул.
– Да уж как водится.
– Водится, водится, не сомневайся. В общем, капитализм с человеческим лицом, ядрить его в душу мать. – Червенев с расстановкой взглянул на Сергея. – Потому так. Как только аванс придет, семь с половиной миллионов надо осадить. Тут уж делать нечего. Это мы с тобой сразу забьем. Вот так. Все понял?
Сергей кивнул.
– Как скажете.
– Ну, добро. Значит, договорились.
Червенев, как бы еще тревожась, посмотрел на Сергея исподлобья. – Только ты с этим не тяни. Как деньги на счет придут, сразу давай действуй. Чтоб задержки не было.
– Семь с половиной миллионов, я понял. Надеюсь, в безнале?
– В безнале, в безнале. – Червенев, не уловив иронии, как-то по-домашнему покивал. – Под договор. – Он кивнул в сторону сейфа. – Договор-то субподрядный уже здесь, все продумано. В понедельник, как с печатью придешь, оба и подпишешь. Ты уж извини, я ж тебе договор с собой дать не могу.
Сергей усмехнулся.
– Который из двух?
– Главный, конечно. Там же все бумаги грифованные. Ты ж у себя первого отдела не завел пока. Так что в понедельник с утра прийти сможешь?
– Приду.
– Ну, тогда все в ажуре.
Словно сбросив с плеч основной груз и неожиданно ощутив пустоту в разговоре, Червенев умолк. Сергей, услышавший именно то, что ожидал услышать, однако смущенный мелкостью названной Червеневым суммы, секунду поколебавшись, осторожно поднял глаза.
– А дальше?
Червенев деловито-веско кивнул.
– Дальше – больше.
– И сильно больше?
– А я почем знаю? – Словно с облегчением освободившись от надоевшей ему роли, Червенев как-то бесшабашно пожал плечами. – Не того об этом спрашиваешь. Ежели б я эти миллионы себе на дачу копил, я б тебе сказал. А так-то что. Я вон у себя на участке третий год хозблок достроить не могу, а ты говоришь – дальше. – Заметив озабоченное выражение лица Сергея, Червенев сменил тон: – Ладно, не беги впереди паровоза. В понедельник подписывать пойдем, все и узнаешь. Может, сами скажут, может, через меня передадут. Раньше времени не умирай.
– Ладно, не буду, – Сергей вздохнул. – Сами скажут, говорите? Хорошо бы. Кстати, кто из замов договор подписывать будет?