Он решительно поморщился.
– Ну ладно. В общем, слушай, как все было на самом деле.
Напряженно прищурившись, он цепко взглянул на Сергея.
– Ракета «Сирень», тактического класса. Аналог американской «Джифэлкон». Или она наш аналог, я не ракетчик, я во всем этом туго разбираюсь, сам понимаешь, наша контора только электронную часть курировала. Бортовой процессор, система наведения, в общем, все такие дела. Делало все это КБ имени Сидорова, ну, наши эксперты тоже консультировали, помогали, ну и по нисходящим договорам многие другие принимали участие, субподряды, и все такое прошлое, фирмы были самые разные. Кстати, и вы с Андреем тоже руку приложили. Помнишь, в прошлом году договор был на оптимизацию алгоритмов восстановления сжатых данных?
– Помню.
– Ну вот, это тоже туда пошло. Я этим сейчас, когда все решалось, тоже аргументировал – дескать, вы уже принимали участие. Ну да ладно, речь сейчас не об этом.
Он подумал.
– В общем, хорошая разработка. По инициативе нашего комитета проводилось, в свое время вместе с военными все бумаги писали, кляузничали, один из немногих проектов, которые удалось отстоять. Дальше тоже не слава богу все было, деньги сейчас, сам знаешь, как трудно достаются – то замораживали, то размораживали, разрешение на финансирование завершающего этапа чуть ли не у самых первых лиц пришлось выбивать. Но, в общем, заводам заплатили, опытные образцы изготовили, худо-бедно дотянули до испытаний. Тот пуск, что ты видел, испытательный был.
Тут, чтоб ты понимал, в чем фокус. Крылатая ракета наземного базирования, дальность пятьсот шестьдесят километров, чтоб никаких договоров не нарушать. Летит, как полагается, на сверхнизких высотах, бортовой процессор, компрессированные массивы данных о поверхностях, ну, дальше, сам понимаешь, сверка рельефов, привязка, расчет подлетной трассы в реальном масштабе времени, ну и допуск на поражение – чуть ли не в сантиметрах. В общем, все как обычно, но на новой элементной базе, новые процессоры, новые алгоритмы, за счет сжатия объем архива данных в пятьдесят раз больше, у нее там в памяти рельефы чуть ли не всей Европы хранятся, ничего перепрограммировать не надо, в общем, конфетка. Хорошая такая ракета, никаких соглашений не нарушает, а пользы от нее выше крыши, все новейшие технологии позволяет отработать.
Сергачев, остановившись, поморщился.
– Но это все в теории, по замыслу, а на практике, видно, как ни крути, от неожиданностей все равно не убережешься. Конечно, перед испытаниями все по сто раз вылизывали, проверяли, но что случилось, то случилось. Смотри, что получилось при запуске.
Сергачев, нахмурив брови, вздохнул.
– В общем, ракет, как ты понимаешь, было три. До поры до времени все нормально шло, поначалу у всех трех двигатель дистанцию отработал, все штатно, все как надо. Ну а дальше – то самое. Из-за чего весь сыр-бор завязался, из-за чего мы сейчас с тобой и разговариваем. Даже вспоминать не хочется. Короче, из трех ракет две, точно как по телевизору сказали, нормально отработали, в штатном режиме куда надо долетели и действительно поразили цель. Ну а третья… – Сергачев остановился, подбирая слова.
Сергей усмехнулся:
– А третья поразила всех.
– А третья поразила всех, это точно. Заложила вираж, ушла от расчетной траектории хрен знает на сколько градусов, потом еще долго планировала и упала черт знает где. Вот такие дела.
Сергей сочувственно посмотрел на Сергачева:
– Надеюсь, без жертв обошлось?
Сергачев нервно усмехнулся:
– Если б жертвы были, мы б сейчас с тобой не разговаривали. Слава богу, удачно упала, вдали от населенных пунктов. Да, кстати, еще вдобавок и не разорвалась. Заряд там, конечно, пустяковый был, но тоже еще одна шарада. – Сергачев мрачно поежился. – В общем, вот что мы имеем. Слава богу, всю процедуру запуска, как полагается, со спутника отслеживали, полет ракеты этой и место падения сразу зафиксировать удалось, хоть разыскивать потом не пришлось, хотя от этого не легче. Вот они, фотографии эти. – Сергачев взял снимки. – Вот, видишь, лежит в лесополосе. Лес тут жиденький, в общем, все видно, вот она.
В общем, обздох капитальный. Тут, чтоб ты понимал, в чем проблема. Этой разработке большое значение придавалось. Мы ж ее под каким флагом пробивали – сделать рывок в правильном направлении, преодолеть наше отставание по боевым вычислительным системам. Ну и результат соответственный. Там в бортовом компьютере и по алгоритмике, и по элементной базе столько всего наворочено, сколько раньше за двадцать лет не делали. Ни одно из старых решений не повторено, революционная разработка. Конечно, может, еще где-то и коряво, но, сам понимаешь, какие на это надежды возлагались. Что теперь делать, непонятно.