Мужчины не спеша прошли к причалу. Англичанин, зажмуриваясь, подставлял лицо теплому осеннему солнцу.
— К сожалению, стало опасно проводить эксперименты с предметами, как с Орлом в середине прошлого века. Нынешняя война просто сотрет с лица Земли всех. Предметы становятся все более опасными. Не правда ли? — Уинсли тяжело вздохнув, посмотрел на панораму береговой линии курорта, — ладно, не будем о грустном. Спасибо Вам, Баркер, за намек на то, что мы предохраняем человеческое стадо от бесконтрольного распространения предметов. Никогда не знал, что есть такой праздник — День Контрацепции. Думаю, надо будет его сегодня хорошенько отметить.
Через полчаса небольшой белый катер со странным именем «Роза» на корме покачивался, стоя на якоре вдалеке от болгарского берега. Яркое осеннее солнце щедро освещало побережье. Разноцветные здания отелей «первой линии» были похожи на гребень гигантского дракона, распластавшегося на берегу. Дракон был странный, похоже, он испытал на себе нашествие детей, привезенных на каникулы отдохнуть на пляжах легендарной болгарской здравницы — его гребень был неровный, как будто часть пластин отломали любознательные детишки, а остатки грозного украшения сказочного чудовища были раскрашены яркими красками без всякой системы.
— Что ни говорите, Генри, а здесь, на задворках Европы, дышится значительно легче, чем на лучших курортах Франции и Испании. Джентльмены сидели в одних шортах, рассматривая пеструю полоску плотно застроенного побережья «Слынчева Бряга».
— Мистер Уинсли, предлагаю перейти к делу, без политесных разговоров о погоде. Здесь мы можем говорить свободно.
— Ок! Генри.
— Итак, по Вашей реакции я понял, что роль рения в предметах для британских Хранителей не секрет. Могу я узнать источник?
Артур Уинсли, наследный пэр, потомственный Хранитель и спортсмен, был готов к этому вопросу.
— Наши ученые отметили следы рения, анализируя предметы при сверхвысоких температурах. То ли в отраженном спектре, то ли в спектре испарений. К сожалению, я весьма далек от премудростей физики. Насколько я знаю, ваша ложа тоже ведет подобные исследования, не так ли? — Артур Уинсли откинулся в кресле, прикрыв глаза. Словно, хотел сказать: «И ты, и я знаем то, что знаем и делиться друг с другом нас может заставить только что-то чрезвычайное». — Думаю, что и наши, и ваши исследователи пользуются одними и теми же методами, так что не это важно. Кстати, а какой предмет исследовали вы?
Подчеркнуто открытое лицо главы американской ложи расплылось в улыбке — неожиданно ему удалось узнать о попытках англичан проникнуть в тайну материала, из которого были сделаны артефакты. Кроме того, он представлял, какое будет лицо у этого престарелого чопорного англичанина, который весьма неудачно пытался изображать панка, когда он сообщит ему свою новость. Выдержав театральную паузу, Баркер с самым невинным видом, сообщил: «Никакой».
Действительно, англичанин замер, сообразив, что проболтался об исследованиях, о которых его заокеанские коллеги не знали.
— К нам попала часть архива Генриха Харрера, — продолжил Баркер. Возможно, Вы помните, был такой австрийский путешественник, альпинист и писатель, обершарфюрер СС, потом был связан с CIA[42]. Наставник и друг детства Далай-ламы XIV. В свое время по его мемуарам даже сняли фильм «Семь лет в Тибете» с Брэдом Питтом[43] в главной роли. Есть серьезные подозрения, что экспедиция 1939 года в Британскую Индию, во время которой он был взят в плен британскими войсками, должна была срочно доставить из Лхассы в Берлин некий артефакт. Этот артефакт экспедиция Эрнста Шефера[44] не смогла вывезти в Рейх, и Гиммлер, по указанию Гитлера, организовал еще одну экспедицию сразу после неудачи Шефера. Так вот, Харрер умер в 2006 и завещал библиотеке Конгресса и Смитсоновскому институту некоторые свои раритеты. Собрание было направлено в хранилище, и его судьба никого не заинтересовала. Слава богу, что МОССАД вовремя прислала нам весточку, что наследие Харрера кое у кого вызвало интерес. Ребята с бульвара Шауль Ха-Мелех[45] плотно присматривали за неким Максом Шмитке, он активно финансировал немецких и австрийских неонацистов. Когда они узнали, что Шмитке проявил интерес к раритетам Харрера, которые предназначались Дяде Сэму[46], сообщили в АНБ[47]. Коллекция сразу попала под особый контроль. Одним словом, наследство Харрера осталось на территории Штатов.
42
CIA — Центральное разведывательное управление США, ЦРУ (англ. Central Intelligence Agency, CIA) — Основной орган внешней разведки и контрразведки США.
44
Тибетская экспедиция Третьего Рейха — с мая 1938 — август 1939 гг. немецкая научно-исследовательская экспедиция под руководством Эрнста Шефера, действовавшая под эгидой Аненэрбе. Официальная цель экспедиции — изучение климата, географии и культуры Тибета. Вместе с тем осуществлялись исследования в области расологии среди тибетцев для доказательства их принадлежности к древним арийцам. Экспедиция посетила священные города Тибета Лхасу и Шигадзе, где получили полное собрание буддийского религиозного свода Канжур (108 томов), образцы мандал и другие древние тексты. Был установлен радиомост Берлин-Лхаса (действовал до 1943 г.). Кроме того, между экспедицией и тибетскими властями велись переговоры о создании в Лхасе германского представительства. Шефер и его сотрудники были встречены как национальные герои. Гиммлер вручил Шеферу кольцо «Мёртвая голова» и почётный кинжал СС.
45
Центральный офис политической израильской разведки МОССАД находится в г. Тель-Авиве на бульваре Шауль Ха-Мелех.
46
Дядя Сэм (англ. Uncle Sam) — персонифицированный образ США — высокий пожилой человек со старомодной бородкой, в цилиндре цветов американского флага, в синем фраке и полосатых панталонах.
47
Агентство национальной безопасности (англ. National Security Agency/Central Security Service, NSA/CSS) — Самая скрытная спецслужба США. Решает задачи получения информации техническим путём (все виды электронной разведки, защита данных и криптография). Создана в 1952 году, считается крупнейшим государственным агентством по сбору разведывательной информации. Аббревиатуру «NSA» иногда в шутку расшифровывали «No such Agency» — «Агентство, которого нет» или «Never Say Anything» («никогда ничего не говори»).