– Назад? – мгновенно напряглась девушка. – Я же говорила: мы не вернемся. К тому же ни за что не поверю, что маркизу доставило бы удовольствие наше возвращение.
– Согласен. Но разговор не о нем, а о вас. Вы с сестрой внучки маркиза, дочери и сестры виконтов. Еще два года назад должен был состояться ваш первый светский сезон. И мы здесь для того, чтобы помочь вам занять принадлежащее по праву положение в обществе.
Фиона как-то странно улыбнулась и посмотрела на Алекса так, будто вдруг увидела самого невинного и бесхитростного ребенка из всех, кого встречала до сих пор.
– Нет, лорд Уитмор, вы нас не увезете.
Алекс потер виски, стараясь успокоиться и собраться с мыслями.
– Прежде всего, как я уже вам говорил, это касается Йена. Во-вторых, почему… почему нет, черт побери?
Сделав несколько шагов к окну, Фиона остановилась, по-прежнему прижимая к груди подушечку.
– Не подумайте, что я отвергаю ваше участие. И мы очень благодарны вам за то, что приехали с хорошей новостью о Йене. – Она вдруг замолчала и помрачнела. – Вы уверены, что он жив?
Алекс понял, что так и не сумел ее убедить, поэтому, стараясь, чтобы голос звучал как можно тверже, повторил:
– Он действительно жив.
Девушка кивнула и посмотрела в окно на едва видную в желтоватом тумане дорогу.
– Было бы здорово встретиться. Пожалуйста, сообщите брату, где мы живем, и скажите, что мы с нетерпением ждем, когда у него появится возможность приехать.
Почувствовав вдруг раздражение, Алекс поднялся со стула.
– Видите ли, леди Фиона, я не смогу выполнить вашу просьбу. Если я оставлю вас здесь одних, то у вашего брата появится полное право лишить меня головы. Во всяком случае, я бы на его месте так и поступил. В прошлый раз, когда приезжали, мы не могли предложить реального плана возвращения вас к достойной жизни, но теперь такой план есть. Его предложила леди Би. Она будет рада пригласить вас пожить у нее и воспользоваться их с леди Кейт Лайдж поддержкой. Леди Би специально приехала сюда, чтобы вы поняли, насколько она рада будет принять вас обеих.
На лице вышеупомянутой леди появилась блаженная улыбка, и она произнесла:
– Алмазы.
– У вас нет никаких обязательств по отношению к нам, мадам, – обратилась к ней Фиона. – И мне бы очень не хотелось вас расстраивать.
В этот момент за дверью раздались какие-то резкие звуки, и появившийся на пороге Чаффи сообщил:
– Женщины вытолкали меня из кухни.
Заметив мрачное выражение на лице леди Беатрис, Уайлд спросил:
– Вы чем-то обеспокоены, мадам?
– Золотая клетка, – произнесла та. – Надо ехать… Необходимо искать…
Чаффи хмыкнул:
– У леди Би есть старинная подруга, настоящая светская звездочка. Она успевает повсюду и присутствует везде. Счастлив тот, кто может постоянно узнавать новости, которые у нее на слуху, и обсуждать с ней общество. Но сейчас у леди Кейт медовый месяц, так что мадам очень скучно без нее.
Дама тут же расплылась в улыбке и игриво шлепнула Чаффи по руке, отчего тот аж расцвел.
– Простите меня, мадам, – вновь заговорила Фиона. – Но откуда вам знать, что наше пребывание в вашем доме окажется приятным для вас? Мы ведь буквально только что познакомились. Не сомневаюсь, что вы уже успели оценить некоторые качества моей сестры, понять, насколько она мила и послушна. Но помимо этих, есть и другие. Она не выносит большого скопления людей, бессмысленных разговоров, плохой музыки и может громко сказать об этом, без стеснения. Кроме того, мы больше не сможем жить врозь. Ни при каких обстоятельствах.
– Анафема! – торжественно заявила леди Би.
– Это она про тех, кто захочет вас разлучить, – пояснил с улыбкой Алекс.
– Я поняла, – кивнула Фиона. – Но в чем будет заключаться наша работа?
Алекс решил, что наступил момент, которого он так ждал. Нежно и в то же время крепко сжав руку Фионы, как бы демонстрируя, что даже такая сильная и элегантная женщина нуждается в защите, он произнес:
– Вам больше не придется работать. Никогда. Я обещаю.
Несколько долгих секунд она молча смотрела на него, и Алекс чувствовал, как под этим взглядом постепенно уменьшается и распадается на части его уверенность в себе. Он не мог припомнить ни одного случая в своей жизни, когда бы женщина ответила «нет» на его предложение, и уж тем более не мог представить, что его помощь отвергнет именно эта женщина, которую он четыре года назад целовал. Внезапно ему захотелось прижать ее к груди и во что бы то ни стало настоять на своем, а еще лучше спрятать куда-нибудь от посторонних глаз, чтобы хранить и оберегать, как семейную реликвию.