Шарахаясь от каждой тени, герцог наконец вышел к морю. Дорога, где несколько раз встречались им запоздалые путники, не казалась ему безопасной. Среди путников могли оказаться и разбойники, и солдаты. Воображение его рисовало, как они отбирают у него Аделин, и он ничего не может сделать один против толпы. Идти по лесной дорожке казалось намного безопаснее, но было темно и абсолютно ничего не видно. Они то и дело спотыкались и падали бы, если бы не подхватывали друг друга в последний момент.
Несмотря на обостренное чувство опасности и самый настоящий животный страх, Эдвард чувствовал руку Аделин в своей руке, и постепенно в голову начинали закрадываться самые грешные мысли. Он одёргивал себя, но мысли эти становились все настойчивее. Он целовал её губы, чтобы хоть немного успокоиться и ощутить, что она рядом. Он никому и никогда её не отдаст! Никому и никогда!
Яхта стояла в условленном месте, в небольшом заливе среди ещё нескольких подобных судов. Эдвард узнал её силуэт, и у него отлегло от сердца. Оставалось объяснить дяде свою задержку и решить, когда им сниматься с якоря. Ждать утра было бы безумием, но не меньшим безумием было плыть сейчас, когда у берега можно нарваться на мель или рифы.
Взяв стоявшую на берегу лодочку, он помог Аделин войти в неё и расположиться на корме, сам же столкнул её в воду и сел к вёслам. Скользя к яхте, он в голове придумывал, как будет оправдываться перед Каримом, но так ничего и не придумал. Аделин сидела напротив него, снова вызывая в голове чувственные образы, и он улыбался, решив, что не упустит времени, что они проведут на яхте.
На всякий случай он первым поднялся на борт, подал руку Аделин.
Дяди на палубе не было, и Эдвард решил, что тот ушел спать.
— Карим-бей! — позвал он, распахивая дверь каюты.
В каюте завозились какие-то люди. Эдвард напряг зрение и наконец различил образы. Это был совсем не Карим-бей. Это были совсем незнакомый пожилой мужчина и мальчик, видимо его слуга.
— А где Карим-бей? — спросил он растерянно, чувствуя, как Аделин положила руку ему на плечо. Она испугалась не меньше него, но он не может позволить себе показать свой страх.
— Карим? — переспросил мужчина, поднимаясь. — Нет никакого Карима. А вы кто такие?
Эдвард закусил губу. Он перепутал яхты, но сейчас искать ту, где ждал его дядя, было безумием. Он не мог забираться на каждую искать дядю, с возможностью нарваться на настоящую опасность.
— Я очень извиняюсь, — проговорил Эдвард, доставая пистолет и взводя курок, — но мне придется попросить вас сняться с якоря и прямо сейчас выйти в море.
Аделин вскрикнула, вцепившись в его плечо.
— И не подумаю, — коротко сказал старик.
— Я хорошо заплачу вам.
— Я не оказываю услуги пиратам.
Эдвард отступил, заставив Аделин выйти на палубу, и вышел сам, заперев дверь каюты снаружи. Придвинул к ней какой-то ящик, зафиксировал ручку и убедился, что дверь не открыть.
— Что мы будем делать? — Аделин смотрела на него блестящими от страха глазами.
Герцог засунул пистолет обратно в портупею и взял жену за руку.
— Мы отправимся в Грецию, как и планировали.
Аделин подняла голову, осматривая мачты, теряющиеся в темноте на фоне звёзд.
— Ты умеешь управлять этим? — удивлённо спросила она.
Эдвард сжал губы. Он абсолютно ничего не понимал в парусах и был на яхте всего один раз, когда они с дядей плавали на остров Мармара. Он тогда наблюдал за работой матроса и даже задавал какие-то вопросы. А когда-то в детстве отец учил его ставить парус на спортивной яхте. Но это было очень давно, и герцог уже не мог ничего из этого вспомнить.
— Да, Аделин, — кивнул он уверенно, чтобы не позволить панике охватить всё его существо и не показать ей, насколько он боится, — мы выходим в море…
Глава 6
Несколько недель, проведённых в Греции, смогли постепенно смыть из памяти страхи от пережитого приключения.
Аделин стояла рядом с Эдвардом и завороженно слушала, как он рассказывает о развалинах древнего храма, представшего перед их взором.
Герцогиня была готова слушать мужа часами, понимая, что не смогла бы себя простить, если бы из-за её чёрствости и бездушия в прошлом он лишил себя жизни!