На глаза матери навернулись слезы.
- Ты действительно думаешь, что он не спал с той девочкой?
По крайней мере, касательно этого, он мог ее утешить.
- Нет. И я думаю, что смогу доказать это. Весь инцидент был организован, чтобы подорвать его репутацию и отвлечь от расследования.
Мать вздохнула, видимо, чтобы успокоиться.
- Иногда Констанция болтала. В основном, бессмыслицу. Понимаешь, мы редко с ними виделись, но, когда все же собирались вместе, она, казалось, тянулась к твоему отцу. Я думала, что это потому, что он был таким красавцем, но, возможно, у нее была другая причина. Ты помнишь день свадьбы Зака?
- Как вчера. Я помню, что должен был помочь папе увести миссис Хейс из поля зрения репортеров и камер, потому что она даже на ногах не держалась.
- Да, но ты не остался с ней. Пока не приехал ее муж, с ней сидели я и твой отец. Я думаю, что она его боялась. В то время мы решили не вмешиваться. Она была настолько не в себе, что невозможно было понять, какие из ее страхов были реальны, а какие - нет.
- Она говорила о чем-то конкретном? Я знаю, что это было давно, но любая мелочь может оказаться полезной.
- Она говорила о Джой. Констанция беспокоилась насчет нее. Сначала мне казалось, что она расстроена из-за их брака, словно думала, что Джой недостаточно хороша для Зака. Затем она сказала что-то загадочное, о том, что разузнала о Джой. Я не совсем поняла, о чем была речь. Иногда было сложно уследить за ходом ее мыслей. Но звучало так, как будто в России что-то произошло. Она сказала, что, если Джой узнает о Москве, они ее убьют. Понятия не имею, что это значит. Также речь шла о том, что Зак был ребенком, и как это было сложно. Может, он был капризным ребенком? Больше Констанция ничего не сказала, а я ничего не поняла. Но я помню, что твой отец был обеспокоен тем, что она сказала ему наедине.
- Что она сказала?
- Он сказал, что Констанция попросила защитить ее. Она сказала: «Однажды я больше не буду им нужна, и меня убьют». Так ты правда думаешь, что эта авария была вовсе не несчастным случаем?
Дэкс покачал головой.
- Я начинаю подозревать, что кто-то приложил огромные усилия, пытаясь скрыть что-то, что уходят корнями намного глубже, чем мы могли себе представить.
- Твой отец действительно не обижал этого ребенка? Прости. Мне нужно было сказать это вслух.
Дэкс пересек комнату, опустился на одно колено перед матерью и взял ее за руку.
- Он мог быть виновен во многих вещах, но не в этом.
- И ты действительно думаешь, что он не убивал себя?
- Да, мама. Это тоже было подстроено.
Она сжала руки.
- Я собиралась развестись с ним. Я была так зла. Не знала, как он мог быть тем человеком, за которого я вышла замуж, от которого я родила двоих детей. Я думала…
- Что ты никогда не знала его настоящего? Это не так. – Неужели все эти годы она мучилась от невысказанных вопросов и вины? – Он собирался сражаться. Он написал это в письме, которое так и не отправил. Он сказал, что независимо от того, что случилось, он будет бороться, чтобы очистить имя и спасти семью. Он не убивал себя, чтобы избежать позора, вины или брака. Он собирался сражаться за тебя.
Мать сжала его руку.
- Я любила его. Правда, любила.
- Он тоже тебя любил. Я знаю, что он не всегда показывал это. Делал вещи, которые причиняли тебе боль, но я искренне верю, что он любил тебя. - Дэкс не мог осуждать родителей. Когда-то они были счастливы, а, как известно, чужая душа – потемки. Тот факт, что его отец мог опозорить свои клятвы и предать жену ради другой женщины, все еще злил его, но злиться было глупо. В каждом браке всегда две стороны. Лучшее, что мог сделать любой сын, - это любить родителей.
Дэкс поклялся изо всех сил стараться, чтобы его собственный брак был другим, и относиться к нему со всей святостью, которую тот заслуживал.
Всплакнув, мать потянулась за салфеткой и промокнула глаза.
- Но если он не делал больно той девочке, то почему пошел с ней в мотель?
Это был очень хороший вопрос.
- Знаешь, на протяжении всего того видео мы ни разу не увидели его лицо.
- Это была его униформа. Я узнала ее, потому что мне пришлось ее зашивать. На ней порвался пиджак, и ему заказали новую, но пока ее не доставили, он носил только два пиджака. Я не знаю, почему он решил надеть тот, который нужно было зашить, но я его узнала.
- Ты когда-нибудь спрашивала, какого черта он надел форму на место преступления? Я знаю, что ты злилась на него, но нужно отдать ему должное. Дураком этот человек не был.
- Той ночью он был пьян. А выпив, часто совершал глупости.