— Ну девица, чего ты хочешь?
— Сюда приходил лейтенант Айронс? — спросила она, подойдя к калитке.
Сержант казался очень смущенным.
— Лейтенант Айронс, — повторила девушка еще раз.
На лице сержанта промелькнула хитрая улыбка. Но, может быть, он просто сморщился от холода?
— Ах, лейтенант Айронс. Дайте-ка мне подумать. Вы точно запомнили имя?
— Да! — закричала рассерженная Элизабет.
— И нечего кричать, — примирительно сказал сержант, — по-моему, ты права, и этот офицер там, внутри. А зачем он тебе нужен?
— У меня есть для него записка.
— Ну, так отдай ее мне, а я передам, — сказал сержант.
— Ну уж нет, — ответила Элизабет, — я должна передать ее сама. Вы его позовете? Охранник, подумав минуту, сказал:
— Ну что ты будешь тут мерзнуть! Заходи, и я провожу тебя к нему.
Элизабет вошла, и он запер за ней калитку.
— Иди немного впереди, а я понесу фонарь.
Элизабет осторожно ступала по скользкому каменному полу.
Пятно света от фонаря металось то вверх, то вниз, выхватывая из темноты то кусок пола, то грязной стены.
— Поверни здесь, — сказал охранник, — теперь здесь… А ты хорошенькая штучка. Не думал я увидеть такие голубенькие глазки.
С этими словами он стал приближаться к Элизабет. Глаза его злорадно блестели, в нем чувствовалась грубая сила. Он протянул к девушке руки и схватил ее, пытаясь поцеловать. Элизабет плюнула ему в лицо. Сержант размахнулся и нанес Бетси сильный удар в челюсть. Девушка ударилась о стену и упала на пол. Комната погрузилась во мрак…
Флетчер стоял, держась за прутья зарешеченной двери, и заглядывал в камеру. Неужели этот постаревший мужчина, кутающийся в одеяло, и есть тот самый гигант с золотыми волосами и штыком в руках, тот безумец, который колол им направо и налево!
— Жак, — позвал Флетчер, — Вы слышите меня?
— Я слышу Вас. Чего Вы от меня хотите? Вы похожи на исповедника, а у меня и в мыслях нет исповедоваться.
— Но Вас скоро повесят. Вы понимаете это?
— Да.
— Вы убили человека, — сказал Флетчер.
— Только одного, — ответил узник с горькой гримасой.
— Этот человек был моим другом, — сказал лейтенант. — Я очень любил его. Наверное, после смерти я полюбил его даже больше, чем при жизни. Я очень страдал, когда его не стало. Ведь он получил штык в грудь, потому что заслонил меня. Он дал обещание женщине, которая меня любила, и сдержал его. Он спас мне жизнь.
— Храбрый и благородный человек. Он отдал свою жизнь взамен Вашей и погиб. Мы встретились на войне, во время битвы. Я никогда не знал его. Но в Вашей памяти он всегда будет жить, — сказал Джек и покачал головой.
Флетчер стоял у самой двери, крепко сцепив пальцы вокруг прутьев решетки.
— Вы не помните его? — спросил Флетчер.
— Нет, — ответил Джек. — А Вы сами разве помните каждого, кого сразили саблей или застрелили? Это война, мой друг.
— Не называйте меня другом, — сказал Флетчер.
Ему хотелось плакать, но не о Брайане, который погиб на войне, он горевал о Вере, которую оставил, сам того не желая. Он бросил к ее ногам свою ненависть и горькие обвинения. Он говорил ей о долге офицера. Но она поняла, в чем он ее обвинял. Он не мог ей простить смерти Брайана.
— Какой же я дурак, какой идиот! — крикнул Флетчер, уткнувшись в железную решетку.
Джек подошел ближе, и пламя свечи осветило его глаза.
— Зачем Вы здесь? — спросил он. — Неужели Вы пришли сюда, чтобы освободиться от своей вины? От своей бесконечной и бесполезной ненависти?
— Да, — ответил Флетчер.
Джек видел, что человек, стоящий перед ним, ищет твердой почвы под ногами.
— Может быть, — сказал он, — я смогу чем-нибудь Вам помочь? Ведь говорят же, что приговоренные к смерти могут быть великодушны. Возможно, — продолжал Джек, — Вы сможете придумать какую-нибудь другую причину гибели Вашего друга, помимо войны. Я был в гневе тогда на всех, кто носил красный мундир. Ведь в тот момент я потерял человека, которого любил и уважал, человека достойного, доброго и храброго, — доктора Уоррена. Он был нашим генералом.
— Я знал его, это действительно большая потеря. Я всегда восхищался им, — с грустью сказал Флетчер.
— В самом деле, лейтенант? Ну, что ж, я передам ему это, — ответил Джек, — если, конечно, попаду в царствие небесное.
— И все-таки Вы совершили преступление, Жак, — сказал Флетчер.
— Поверьте мне, я предпочел бы, чтобы меня разорвало на тысячу кусков, чем бросили в тюрьму. Но увы, дело сделано, лейтенант. Это война. И кто знает, если победят восставшие, не окажетесь ли Вы на моем месте.
Внезапно они услышали шаги, затем блеснул свет от качающегося в чьей-то руке фонаря, и перед ними появилась измученная женщина с расширенными от ужаса глазами и кровоточащими губами.
— Элизабет! — воскликнул Флетчер и кинулся ей навстречу. — Что с тобой, что это?
— Лейтенант Айронс, — воскликнула девушка, — я искала Вас, но уже слишком поздно… он, он пытался…
Она залилась слезами.
— Кто? — спросил Флетчер.
— Солдат… тот, с ключами, — ответила Элизабет.
— Ублюдок, — прорычал Флетчер. — Я разберусь с ним. Где он?
— Он там, в камере, — ответила Элизабет, постепенно приходя в себя. — Я здорово стукнула его.