Вошла в операционную. Осмотрела всех. Почки уже привезли. Катя Шевцова, анестезиолог, стоит наготове. Другие члены команды рядом. Кто-то по привычке в ослепительно-огненном рассвете, включил фоном Линдси Стерлинг, и веселая скрипка с битом заритмировала и понеслась по пространству комнаты. Рядом на каталке спал Андрей. Его также обработали и укрыли синей тканью. Формально он присутствовал на операции. Формально они были мужем и женой, подумалось ей, пока она смотрела на пустой операционный стол, готовый к работе. Смита ввели в наркоз и приготовили к операции.
Венера прикрыла глаза и открыла, оставляя эмоции за спиной. Больше человек, лежащий на столе, не являлся таковым.
Работать.
Обычно в операционных бывает болтовня. Шутки, обсуждение важных событий в жизни под негромкую музыку. В конце концов, много часов стоять на ногах в полном молчании изо дня в день невозможно. Но на этой операции (ее первой самостоятельной) все молчали. Венера сосредоточилась, слишком нервничала, чтобы обсуждать что-то еще.
Уверенным движением она зажала подвздошную вену реципиента. Разрез получился не слишком глубоким. С помощью ножниц с круглыми концами расширила разрез так, чтобы тот оказался таким же, как размер почечной вены. Катя поднесла первую почку к операционному столу, ассистент подал проленовую нить, и она сделала первый шов.
– Маннитол и лазинг готовы? – спросила сухим фальцетом, склоняясь над пациентом, перехватывая в руках зажим и скальпель.
Шов будет временным, затем во втором стежке, уже внутри подвздошной вены, изготовила еще стежок, сшивая ее с донорской почечной веной изнутри. Сблизила венозные концы и поместила почку внутрь тела, очень аккуратно связывая места соединения несколькими узлами. Отвела назад, пока подавали новую иголку с нитью, и потихоньку снаружи внутрь начала сшивать стенки. Перешла к артерии.
Небольшое отверстие и увеличение в артерии с помощью перфоратора, подхват через пять миллиметров. Затем соединение подвздошной вены с почечной движением изнутри. Важно протянуть почечную артерию вниз к подвздошной – опасный момент, зафиксировать несколькими узлами. Снова сшивание изнутри. Самое сложное сшить, аккуратно охватывая все слои артерий, чтобы не образовалось лоскутов. Действие за действием. Она чувствовала, как от сосредоточенности капли пота выступают на лбу.
Все. Готово. Момент истины.
Она все сделала правильно?
Катя не спеша сняла зажимы. Команда уставилась на только что пересаженную почку.
– Не розовеет, – пошептала анестезиолог, почти неслышно.
Венера физически ощутила, как бледнеет. Она говорила. Ей рано. У нее недостаточно опыта. Виновата! Бросила взгляд на ширму.
Он умрет из-за нее, так как она не справилась. Джефри Смит умрет из-а нее.
Надо дышать, нужно собраться. Венера! Соберись.
Она аккуратно, немного подвинула пальцем почку внутрь. Чуть ли не сжала в дрожащих пальцах, взмолилась про себя «Ом мани падме хум» и снова замерла.
Взяла пациента за запястье, посмотрела в сторону, где лежала голова.
Команда задержала дыхание.
– Давай же, почка есть. Живи.
Несколько мучительных секунд ожидания. Пересажанная почка зарозовела.
По операционной пронесся общий вздох облегчения. Через пару минут та уже брызгала мочой. Теперь главное не спешить. Она и ее команда, воодушевившись победой, продолжили работать дальше.
– Ну что, вешаем на счастье? – усмехнулась Катя.
Ей нравилось делать крошечные узлы счастья, именуемые в народе узлом бесконечности, в пять миллиметров из проленовых нитей, не растворяющихся в теле. Так что, посмотрев на команду, Венера улыбнулась глазами и кивнула.
– Ну, мистер супер-звезда, будем надеяться, она принесет вам счастье, – сообщила Катя, подцепляя на внешней стороне мистический узел, повторяющий многократную восьмерку и несущий владельцу процветание и счастье. Затем, внеся свой вклад, хихикнула.
После все просушить. Вшить в мочевой пузырь мочеточник через стент и повторить все по-новой со второй почкой. Затем закрыть мышечный слой, фасцию и ничего не повредить.
Когда Венера вышла из операционной, чувство усталости от ответственности валило ее с ног. Но именно за эти моменты она люблю выбранную профессию. Погибшая девушка подарила жизнь, реципиент получил второй шанс, а она не облажалась.
Какое облегчение не нести груза вины за чью-то оборванную жизнь, думалось ей уже в душе. Раздеваясь, она устало и бессмысленно уставилась на кровь. Пару секунд рассматривала багровость пятен. Понимая, как странно волнуется. Необоснованно, сильно и, что ужасно, знакомо. Чувство щемящей тоски захлестнуло ее, от тяжести внизу живота, чувствительность кожи неотвратимо распирали тело изнутри.